Татьяна Попова
Ангел
И. Рутенин
Мальчишки с трудом взгромоздили на снежную стену последний блок и с гордостью осмотрели результат многочасового труда. Настоящая крепость, белоснежная, сверкающая под лучами солнца тысячей разноцветных искр. У шестилетнего Александра от восторга даже дыхание перехватило. Его друзья, местные ребята, привыкли к снежным зимам. А он впервые приехал сюда, в маленький городок в горах, в зимой. Там, внизу, в большом городе снег – редкость. Если и выпадает, тут же превращается в неаппетитную жижу на асфальте. Так что снеговиков и снежные крепости Александр видел только на экране телевизора или на картинках в книжке.
Крепость построили во дворе собора. Священник с радостью дал разрешение: ушлые мальчишки избавили церковного сторожа от необходимости очищать территорию от снега. Александру нравился собор: строгий, но праздничный, устремленный ввысь, с узкими прорезями окон и одиноким ангелом над центральным входом.
– А почему ангел один? – неожиданно для самого себя спросил Александр.
– Кто? – не понял вопроса Виктор, старший из мальчишек, выдумщик и заводила.
– Ангел, – Александр показал на фигурку из мрамора, такого же белого и сверкающего, как снег.
– Не знаю, наверное, так надо, – безразлично ответил Виктор.
– Нет! – не отставал Александр. – Если бы так надо было, он бы в центре стоял. И смотрел на нас. А он, смотри, над углом двери. И смотрит в сторону другого угла. Там другой ангел должен быть.
– Да ну тебя, – отмахнулся Виктор, – пошли снежки заготавливать, сейчас битва будет.
Крепость построили во дворе собора. Священник с радостью дал разрешение: ушлые мальчишки избавили церковного сторожа от необходимости очищать территорию от снега. Александру нравился собор: строгий, но праздничный, устремленный ввысь, с узкими прорезями окон и одиноким ангелом над центральным входом.
– А почему ангел один? – неожиданно для самого себя спросил Александр.
– Кто? – не понял вопроса Виктор, старший из мальчишек, выдумщик и заводила.
– Ангел, – Александр показал на фигурку из мрамора, такого же белого и сверкающего, как снег.
– Не знаю, наверное, так надо, – безразлично ответил Виктор.
– Нет! – не отставал Александр. – Если бы так надо было, он бы в центре стоял. И смотрел на нас. А он, смотри, над углом двери. И смотрит в сторону другого угла. Там другой ангел должен быть.
– Да ну тебя, – отмахнулся Виктор, – пошли снежки заготавливать, сейчас битва будет.
Перед ужином набожная бабушка всегда читала молитву. Вслушиваясь в торжественные и не до конца понятные слова, Александр опять вспомнил об одиноком ангеле.
– Бабушка, ты помнишь ангела? Того, что над главным входом в собор?
– Помню.
– Бабушка, а почему он один?
Бабушка тоже удивилась вопросу. Но не досадливо, как Виктор, а радостно, словно Александр сказал ей что-то таинственное, важное и приятное.
– Как странно, что ты заметил! У тебя острый глаз, Александр! Долгие-долгие годы вход в наш собор охраняли два ангела. А потом второй исчез.
– Как исчез? Украли?
– Нет, не украли. Это случилось лет сто назад, под Рождество. Тогда моему отцу, прадеду твоему, было лет десять, не больше. Зима в том году выдалась такая же снежная, как нынешняя. Трое мальчишек, в том числе твой прадед, решили отправиться в горы, за сосенками. В наших местах ели не растут, на Рождество мы всегда сосенки наряжаем.
В те времена в горах жили бедно, отцы семейств уезжали на заработки вниз, в долину, а то и подальше, а матерям было не до праздников. Ребятишки сами приносили в дом сосенки и украшали их самодельными игрушками.
Но в снежные зимы добыть заветное деревце было делом не только хлопотным, но и опасным. Сосновый лес растет у озера, что в километрах трех выше города. Снег в горах часто порождает лавины. Попасть под неё – верная смерть. Потому в тот год большинство семей сочли за лучшее остаться без рождественской сосны.
Но трое мальцов не думали об опасности. Они, ничего не сказав матерям, отправились в горы. Вечером в трех домах поселилась тревога. Три матери бегали по узким улицам городка, спрашивая каждого встречного, не видал ли кто их пропавших детей. А потом младшая сестра твоего прадеда призналась матери, что брат с друзьями отправился к озеру.
К тому времени совсем стемнело, разыгралась самая настоящая буря. Все дороги замело. Немногочисленные мужчины, женщины и старики, попытавшись подняться к озеру, чуть не погибли сами. Матери выли, вырывались из рук державших их родственников. Но даже они понимали, что шансов на спасение нет. И тут кто-то из детей увидел, как какая-то птица, огромная, белая, пролетела туда, где над горным озером бушевала метель, туда, где пропали три мальчишки.
– Это был ангел? – прервал бабушкин рассказ Александр.
– Да, – кивнула бабушка, – это был ангел.
– И он спас мальчишек? – Александр даже вскочил от нетерпения.
– Спас. Они сильно замерзли, один потерял два пальца на ноге, отморозил, все три мальчика потом долго болели. Но все остались живы.
– А сосенки? Они принесли сосенки?
– Господи, какой же ты еще дурачок! – воскликнула бабушка, и, посмотрев на часы, всплеснула руками. – Двенадцатый час ночи! Тебе уже спать давно пора! А я тебе легендами голову забиваю.
– А почему ангел не вернулся? – Александр не собирался спать, не выяснив все до конца.
– Откуда мне знать? – рассердилась бабушка. – Мне ангелы не докладываются.
– Он вернется, – уверенно сказал Александр, – вот увидишь.
На следующий день битва в снежной крепости возобновилась с новой силой. Но Александр не лепил снежки, не прятался за снежными стенами. В полном одиночестве он возился в снегу с другой стороны собора, куда даже крики разгоряченных снежной битвой ребят почти не долетали.
– Эй, ты чем это тут занят? – увлекшись работой, Александр не услышал шагов священника.
– Вот, – мальчик отошел в сторону.
Священник увидел белую фигуру, в которой с удивлением узнал ангела. Немного нелепого, трогательно-смешного ангела с курносым лицом и небольшими крыльями.
– Крылья не получаются. Ломаются, – шмыгнув носом, сказал Александр.
– У тебя талант! – в голосе священника слышалось волнение. – Тебе нужно учиться! Из тебя, похоже, получится скульптор.
– Не знаю, – пожал плечами Александр. – Вообще-то мне нравится лепить. Но ангела я сделал не поэтому. Я хочу, чтоб он вернулся. Вы разрешите поставить его на место? Над входом в церковь?
Священник растерялся.
– Он растает. Придет весна, и он растает!
– Да? – похоже, эта простая мысль не приходила в голову Александра. – А, может, не растает?..
* * *
...Александр всерьез рассердился на Анну. Он не хотел никакой шумихи, но жена, искренне гордящаяся успехами мужа и не менее искренне получающая удовольствие от внимания прессы, выложила легенду об исчезнувшем ангеле в интервью новостному Интернет-порталу. В её изложении история о заблудившихся сто тридцать лет назад мальчишках обросла леденящими душу подробностями, а намерение Александра подарить городку в горах изваянного им из белого мрамора ангела выглядело спонсорским деянием века. Результатом Анниной инициативы, помимо крупной ссоры между супругами, стали посыпавшиеся на Александра от всевозможных СМИ просьбы об интервью и предложения превратить церемонию возвращения ангела в шоу.
Александр в сердцах удалил очередное письмо. Как он будет смотреть в глаза друзьям детства, особенно тем немногим, кто до сих пор живет там, в горах? А что про него подумает старик-священник? Наверное, горько пожалеет о том, что тогда, тридцать лет назад, позволил установить снежного ангела над входом в собор.
Планшет опять ехидно взвизгнул. Очередное сообщение. Из-за океана? Неужели и там нет иных сенсаций? Удалить, не читая? Секунду помедлив, Александр открыл письмо.
«Александр, мы с Вами не знакомы, но я рискнула написать Вам, потому что, похоже, только я знаю правду. Меня зовут Дженнифер Браун, мне почти семьдесят лет. Я родилась и выросла в Америке, как и мои родители. Но мой дед по матери родился и вырос в том самом городке, который Вы хотите осчастливить возвращением блудного ангела. Возможно, я задеваю Ваши религиозные чувства, но я – атеистка, а потому не верю ни в ангелов, ни в их исчезновения. Но сейчас речь не о том.
Мой дед в детстве дружил с Вашим прадедом. И вместе с ним, и с еще одним мальчишкой, отправился в горы за рождественской сосной. И чуть не погиб. И был спасен, хотя и лишился нескольких пальцев на ноге. Но спас его и друзей не ангел! Не ангел, а обыкновенный парень из родного городка. Кстати, парня того звали Александром. Своё спасение мой дед описал в дневнике, отсканированные страницы которого я посылаю Вам. Спасение, конечно, можно назвать чудесным, но вовсе не потому, что спаситель – ангел. Спас мальчишек смертный человек, восемнадцатилетний парень, не силач, не богатырь. Вытащил на себе, спас ценой собственной жизни. Жестоко простудившись, он заболел воспалением лёгких. Антибиотиков в те времена еще не было, спасителю мальчишек не удалось сохранить жизнь. Он рос сиротой, в горах жили бедные люди. Дед всю жизнь корил себя за то, что на могиле Александра никто не поставил надгробия. Только камень с именем, фамилией и годом смерти. Не знаю, может, сейчас и камня уже нет. Вот, собственно, и все, что я хотела Вам сообщить. Дженнифер Браун.»
* * *
Он очень устал. Сейчас семьдесят пять прожитых им лет тяжелым грузом лежали на плечах, гудели в натруженных долгой рождественской службой ногах, отдавали болью в пояснице и плечах. Трудный день – и такой светлый. Рождество – любимый праздник не только у всех ребятишек города, но и у него, старого священника. Но сегодня к мелодии Рождества в сердце добавилась еще одна нотка. Грустная и чистая, нет, очищающая.
Священник встал, накинул на плечи похожее на плащ просторное пальто из теплой шерсти и вышел на улицу. Звезды. Все небо в звездах. Обычно еле видная в снегу тропинка превратилась в настоящую дорогу. Старое церковное кладбище, где давно не появлялись свежие могилы, в белоснежном убранстве казалось неподобающе праздничным. Дорожка привела его к цели. Могила, кажущаяся слишком маленькой для взрослого человека. Старый надгробный камень со сгладившимися от времени буквами и цифрами. А над ним – беломраморный ангел.
Сзади кто-то кашлянул, привлекая внимания. Священник, не оглядываясь, сказал:
– Ты правильно все сделал, Александр. Я горжусь тобой.
– Спасибо. Я рад, что Вы согласились. Мы же хотели вернуть ангела на собор...
– Неужели ты сомневался во мне? Я виню себя в том, что все эти годы ходил мимо безвестной могилы, что не знал... Жаль, что Дженнифер не смогла прилететь.
– Жаль.
Молчание воцарилось над кладбищем. В тишине, казалось, было слышно, как падает крупными хлопьями снег.
– Тебя что-то тяготит? – прервал молчание священник.
– Не тяготит, нет, – не сразу ответил Александр. – Я просто пытаюсь понять.
– Что понять?
– Куда исчез ангел?
Священник вместо ответа склонил голову и начал читать молитву.
...Александр с радостью прожил бы тут, в зимних горах, целую вечность. Но на следующий день ему предстоял длительный перелет – в Японии открывалась его персональная выставка. Такси подкатило к дверям отеля (в бабушкином доме давно жили чужие люди) ровно в семь утра. Забросив в багажник дорожную сумку, он попросил подождать пять минут и направился через площадь к собору. Быстро прошел по тропинке к памятнику. Погладил холодное мраморное крыло. «Обязательно привезу сюда детей!» – дал сам себе обещание и быстрым шагом направился к машине. Сев на заднее сидение, мазанул взглядом по собору. И вскрикнул, напугав беднягу таксиста: «Стой! Стой!».
Такси остановилось. Перепуганный водитель уставился на неуравновешенного пассажира, выскочившего из машины как пробка из бутылки только для того, чтобы замереть перед собором. Он что, его раньше не мог разглядеть? Обычный для этих горных городишек собор: строгий, устремленный ввысь, с узкими прорезями окон и двумя глядящими друг на друга ангелами над центральным входом.
Рождественская ёлочка
Давно это было. В самые
распредАвние времена. Так, что и не верится даже. Но, однако же, все-таки было.
В ту пору Дед Мороз по
Святой Руси ну совсем уж без всякого толку шатался. Злющий такой старикашка
был: то нос кому ни с того, ни с сего отморозит. То ухо.. И свою внучку
Снегурочку таким же безобразиям обучал.
И вот надоело им как-то по
лесам густым, да по полям пустым ходить-злиться, да с друг дружкой дразниться.
И решили они посмотреть, как люди в тепле-уюте живут.
А БЫЛ В ТУ ПОРУ СОЧЕЛЬНИК
РОЖДЕСТВЕНСКИЙ.
Вот подошли они к одному
окошку – заглядывать стали.
Дохнул Дед Мороз, дохнула
Снегурочка, - а окно-то и замерзло!
В избушке той были братик с
сестричкой: Иванушка да Машенька. Подбежали они изнутри к окошку – и тоже давай
на него дышать!
Подышит один, подышит
другая, потрут пальчиками – стекло и оттаивает маленькими кружочками!
Рассердился Дед Мороз и
давай дуть-свистеть на окошко пуще прежнего.
А Иванушка с Машенькой опять
подышали на стекло изнутри – оно и оттаяло!
- Ах, вы со мною тягаться,
да со Снегурочкой состязаться! – кричит Дед Мороз. И так окно всякими узорами
расписывает, что аж стекла трещат!
А детям нипочем: смеются да
радуются. Опять на окошко подышали – оно и оттаяло.
Припали к окошку и
засмАтривают на улицу.
Удивился Дед Мороз и
спрашивает:
- Чего это вы со мной в игры
играете да на улицу выглядываете? Али батюшку увидели на краю села, али матушка
по воду на речку пошла?
Дети ему и отвечают:
- Неужто не слыхал, дедушка,
что в Сочельник с первой звездой Сама Матушка Пресвятая Богородица со Младенцем
Христом по Святой Руси ходит да в каждый дом, где Ее ждут, заходит? Вот мы и
хотим Ее первыми увидеть и встретить.
Не слыхал такого чуда Дед
Мороз никогда прежде.
Почесал в затылке, да и
говорит:
- А как же вы встречать-то
будете Младенца Иисуса Христа и Его Пречистую Матерь?
Ванюшка с Машуткой ему и
отвечают:
- Солеными грибами да
сладкими пирогами, ключевою водой да молитвой святой! А в старину, - говорят, -
пальмовыми ветками встречали и смоквами угощали. Только где их у нас, среди
белых снегов да колючих ветров, сыщешь?
Переглянулись Дед Мороз со
Снегурочкой, призадумались.
Пошли за деревню, сели под
елкой и затужИли.
Жалко им стало детей, и себя
жалко. Они тут ходят, безобразничают под Рождество, а дети святое дело
задумали.
Так и вечер наступил…
Глядь – а в небе уже первая
звездочка зажглась!
А по дороге к деревне Сама
Матушка Пресвятая Богородица со младенцем Христом идет!
Оглянулся дед Мороз по
сторонам: вот бы где пальму найти! Да где ж ее найдешь?!
И давай ветку разлапистую с
елки обламывать: красавица-то, ведь какая! Чем хуже пальмы?
Снегурочка ему помогает
усердно.
Да так увлеклись, что не
только веточку, а всю елочку отломали! И бегом к избушке, где братик с
сестричкой живут.
Вежливо в дверь постучали. А
когда им открыли – в пояс хозяевам поклонились:
- Давайте, детки, скорее
машИте елочкой! А то как бы Царица Небесная мимо вас не прошла. Да и мы с вами
порадуемся. Кто ж младенцу Христу на белом свете не рад?
А тут и Сама Богородица со
Христом на пороге:
- Я этих деток, - говорит, -
знаю давно. Они родителей своих слушают и Сыну моему каждый день молятся. Вот Я
и решила к ним первым зайти.
Коснулась Богородица елочки
своим золотым жезлом, а на вершину ее с неба первая звездочка и прилетела!
Коснулась Матерь Божия еще
раз – зажглись на елочке разноцветные свечи.
В третий раз коснулась она
елочки жезлом Своим – появились на ажурных веточках конфеты да пряники.
То-то было радости в избе!
Все сразу стали петь и
хоровод вокруг елочки водить.
А Богородица и говорит:
- Вот так теперь будут на
Руси во все века Рождество моего Сына встречать.
И ПОШЛА ОНА ДАЛЬШЕ ПО ВСЕЙ
ЗЕМЛЕ.
А у нас, на Святой Руси, с
тех пор так и повелось: в Красном углу, что на сторону восточную – икона
Пресвятой Богородицы со Младенцем Христом. Под иконой – нарядная да праздничная
елка. А под елочкой – добрый-предобрый Дедушка Мороз со своей маленькой внучкой
Снегурочкой.
Наталия Лосева
Валентина Черняева
Что такое зима?
Наталья Абрамцева
Басня Андрея Мэрко.
Наталия Лосева
Новогодняя история.
Новогодняя ночь. Как долго ее ждут ребята, и как быстро она проходит. Коля и Оля в канун Нового Года украсили комнату флажками, надувными шарами, елочными украшениями. Огромную двухметровую елку нарядили игрушками, гирляндами, свечами. Елка переливалась разноцветными огнями, поблескивала блестящими боками игрушек. А под елкой стояли важный дед Мороз и хрупкая Снегурочка.
Коля и Оля веселились целый день, играли, смеялись. А после встречи Нового Года пошли спать. Они даже не и не подозревали, что у игрушек только начинается веселье. Деда Мороза и Снегурочку ждали целый год. Целый год они лежали в коробке под диваном, и только на Новый Год их доставали, и они могли порадовать других. И сейчас, когда все смолкло, у них началась своя жизнь. Не игрушечная, а настоящая.
Снегурочка была настолько красивая, что с ней не могла сравниться даже утонченная Барби. Была в ней трогательная красота и привораживающая задушевность. Маленький плюшевый Медвежонок не мог отвести глаз от ее лучистой улыбки, волнистых волос.
- Ну как прошел год ? – спросил важный Пингвин, когда дети и взрослые покинули комнату.
- Как всегда, - ответил дед Мороз. – В этом диване так воняет нафталином, что я целый год только и чихал. Эх, хорошо-то как! – широко раскинул руки дед Мороз. - Хоть танцуй .
И румяный Дед Мороз в своем красном кафтане принялся танцевать гапака.
- Хватит ! Надоело! – вскрикнула Снегурочка.
Чувствовалось, что она очень устала и чем-то расстроена, ее было не узнать.
- Каждый год одно и тоже. Хочу на улицу ! Я ни разу, ни разу не была на улице. Я не знаю, что такое снег.
- Я тоже не был, - вздохнул рыжий в яблоках Конь и закачался на своей выгнутой доске.
- И я, и я не был, - зашевелил в коробке ушами Заяц.
- Как Вы не понимаете ! Ведь я Сне-гу-роч-ка ! Мне просто необходим снег. Иначе я умру.
И из красивых голубых глаз Снегурочки полились настоящие слезы. В комнате было очень жарко, а от свеч исходило такое тепло, что щеки Снегурочки пылали огнем. Все куклы повернулись в сторону Снегурочки, кто-то даже с сочувствием вздохнул.
- Что же сделать для тебя, дорогая Снегурочка? – оживился дед Мороз.
- Объявляю. Кто покажет мне снег, тот станет моим мужем.
Некоторое время стояла тишина, игрушки переглядывались друг с другом. Первым заговорил дед Мороз.
- Дорогая Снегурочка! Я давно ждал этой минуты. Мы столько лет вместе ! Мы научились понимать друг друга. Думаю, что лучше меня, тебе друга не найти.
- Но я хочу снега, снега !!!
- Ты же знаешь, я умею совершать чудеса, - не сдавался дед Мороз.
- Ха, за тебя чудеса делают родители. Это они кладут под елку подарки.
- Да, но у меня есть волшебный посох.
- Тогда сделай так, чтобы пошел снег. Сейчас, сию минуту.
Дед Мороз что- то долго шептал, разводил руками, потом ударил посохом, но никакого снега не было.
- Сегодня на небе ни облачка, поэтому и не получилось. Зато в следующий раз…
- Вот тогда и поговорим, - сказала Снегурочка и отвернулась от деда Мороза.
Рыжий в яблоках Конь и серый Заяц наперегонки заспешили к Снегурочке.
- Иго-го.., - заржал Конь.- Только я могу стать твоим мужем. Ты сядешь на меня, и я увезу тебя на улицу.
- Как??? – удивилась Снегурочка, и в глазах ее появилось недоумение.
- Иго – го…Очень просто. Через форточку. Как только ночью откроют форточку, мы выпрыгнем с тобой на улицу. Это будет сказочная ночь !
- Да, но мы можем разбиться. Это очень опасно. А что хочет сказать мне Заяц?
- Я…я… - уши Зайца задрожали, и он с разбегу запрыгнул в большую коробку.
- Гм, - к Снегурочке качающейся походкой подошел представительный Пингвин. - Дорогая Снегурочка, я понимаю твое желание. Мое предки долгое время жили на севере. Их дом был прямо на льдине, и укрывались они снежным одеялом. Я, как и они, люблю снег. Но обещать его не могу…
- Тогда зачем Вы пришли?
- Неужели ты не чувствуешь, что от меня веет холодом?
- Нет.
- Ну, а сейчас ? – Пингвин подошел ближе к Снегурочке.
- Нет, нет и нет. Я хочу снега, снега !!!
Потом к Снегурочке подошли Верблюжонок, Носорог и даже Крокодил. Все они, хоть и не могли дать Снегурочке снега, но обещали интересную и увлекательную жизнь. Но Снегурочка не хотела ни в Сахару, ни в Африку, ни тем более в опасные воды далекого Нила.
Самым последним и застенчивым был плюшевый Медвежонок. У него была дырка в правом боку, поэтому он усердно прикрывал ее рукой. Некоторое время он стоял молча, не зная что сказать.
- Фи, - сказала Снегурочка, осматривая Медвежонка. – Не люблю толстых.
Медвежонок опустил голову и косолапой походкой поплелся к себе на комод.
А тем временем претенденты на руку и сердце Снегурочки не сдавались.
- Снегурочка, а какие гостинцы для тебя у меня в мешке припасены ! Со мной ты будешь самой богатой невестой.
- Неправда! – отвечала Снегурочка. – мешок у тебя пустой, а борода приклеенная.
- А если ты выйдешь замуж за меня,- обещал двугорбый Верблюд, - я увезу тебя в пустыню. Там очень много растений, которые названы в честь меня – Верблюжья колючка. Она такая вкусная… - тут Верблюд смачно сплюнул,- что ты сразу позабудешь о снеге. Обещаю !
- Но я не хочу забывать о снеге. Я хочу есть снежные пирожные и леденцы, а не твою колючку.
- Вот, вот. Поскольку ты любишь леденцы и снежные пирожные, то тебе надо выходить замуж только за меня , - встрял между ними Пингвин. - Я доктор ! Вот наешься снега, заболеешь, кто тебя вылечит? Конечно, я – Пингвин !
Плюшевый Медвежонок смотрел с комода и не знал, как завладеть неприступным сердцем Снегурочки. Он даже придумать ничего не мог, потому что в его голове была вата. Он подошел как всегда последним, когда силы претендентов в очередной раз иссякли. Медвежонок робко переступал с ноги на ногу и прикрывал дырочку в правом боку. И вдруг неожиданно для себя крикнул :
- Ура !!! А я зато самый сильный ! Хоть и толстый… Я…я могу залезть вот на тот шкаф.
- Да что ты?! – удивился Крокодил.
- Вот это да… - высунул свою мордочку из коробки серый Заяц.
- А ну, попробуй, - оживилась Снегурочка. – И голубые глаза ее засветились пленительным блеском.
За этот блеск Медвежонок был готов на все.
- Сейчас, сейчас… Это будет мой пик – пик бурого Медведя !
Медвежонок поплевал на свои пухлые ладошки, подпрыгнул и ухватился за угол шкафа. Шкаф был скользким, и Медвежонку пришлось приложить немало сил, чтобы удержаться.
- Что же ты застрял? – кипел от возмущения Пингвин.
- Давай, давай ! – поддерживали Медвежонка двугорбый Верблюд и Заяц.
С большим трудом Медвежонок продвигался по скользкой поверхности шкафа. Вот он уже достиг своей вершины – пика Бурого Медведя. Ему осталось совсем немного - встать на пьедестал – на крышку шкафа. Но тут он почувствовал, что зацепился за торчащий гвоздь. Медвежонок попытался высвободиться, но плюшевый комбинезон треснул по шву. Из его нутра начала выпадать белая, пушистая, как снег, вата.
- Ура !!! Снег, снег пошел, - закричала радостно Снегурочка и затанцевала.
Вместе с ней в веселом хороводе закружились другие игрушки, совсем позабыв про Медвежонка. А тем временем из стеклянных глаз Медвежонка выкатывались настоящие слезы. Ему было больно, очень больно. Вата хлопьями выпадала из него, и он знал, что скоро от него ничего не останется, кроме плюшевого комбинезона. Завтра его выбросят на помойку. Но он не стал прикрывать дырку лапой.
Он сквозь слезы наблюдал за счастливой Снегурочкой, которая любовалась снегом.
Коля и Оля веселились целый день, играли, смеялись. А после встречи Нового Года пошли спать. Они даже не и не подозревали, что у игрушек только начинается веселье. Деда Мороза и Снегурочку ждали целый год. Целый год они лежали в коробке под диваном, и только на Новый Год их доставали, и они могли порадовать других. И сейчас, когда все смолкло, у них началась своя жизнь. Не игрушечная, а настоящая.
Снегурочка была настолько красивая, что с ней не могла сравниться даже утонченная Барби. Была в ней трогательная красота и привораживающая задушевность. Маленький плюшевый Медвежонок не мог отвести глаз от ее лучистой улыбки, волнистых волос.
- Ну как прошел год ? – спросил важный Пингвин, когда дети и взрослые покинули комнату.
- Как всегда, - ответил дед Мороз. – В этом диване так воняет нафталином, что я целый год только и чихал. Эх, хорошо-то как! – широко раскинул руки дед Мороз. - Хоть танцуй .
И румяный Дед Мороз в своем красном кафтане принялся танцевать гапака.
- Хватит ! Надоело! – вскрикнула Снегурочка.
Чувствовалось, что она очень устала и чем-то расстроена, ее было не узнать.
- Каждый год одно и тоже. Хочу на улицу ! Я ни разу, ни разу не была на улице. Я не знаю, что такое снег.
- Я тоже не был, - вздохнул рыжий в яблоках Конь и закачался на своей выгнутой доске.
- И я, и я не был, - зашевелил в коробке ушами Заяц.
- Как Вы не понимаете ! Ведь я Сне-гу-роч-ка ! Мне просто необходим снег. Иначе я умру.
И из красивых голубых глаз Снегурочки полились настоящие слезы. В комнате было очень жарко, а от свеч исходило такое тепло, что щеки Снегурочки пылали огнем. Все куклы повернулись в сторону Снегурочки, кто-то даже с сочувствием вздохнул.
- Что же сделать для тебя, дорогая Снегурочка? – оживился дед Мороз.
- Объявляю. Кто покажет мне снег, тот станет моим мужем.
Некоторое время стояла тишина, игрушки переглядывались друг с другом. Первым заговорил дед Мороз.
- Дорогая Снегурочка! Я давно ждал этой минуты. Мы столько лет вместе ! Мы научились понимать друг друга. Думаю, что лучше меня, тебе друга не найти.
- Но я хочу снега, снега !!!
- Ты же знаешь, я умею совершать чудеса, - не сдавался дед Мороз.
- Ха, за тебя чудеса делают родители. Это они кладут под елку подарки.
- Да, но у меня есть волшебный посох.
- Тогда сделай так, чтобы пошел снег. Сейчас, сию минуту.
Дед Мороз что- то долго шептал, разводил руками, потом ударил посохом, но никакого снега не было.
- Сегодня на небе ни облачка, поэтому и не получилось. Зато в следующий раз…
- Вот тогда и поговорим, - сказала Снегурочка и отвернулась от деда Мороза.
Рыжий в яблоках Конь и серый Заяц наперегонки заспешили к Снегурочке.
- Иго-го.., - заржал Конь.- Только я могу стать твоим мужем. Ты сядешь на меня, и я увезу тебя на улицу.
- Как??? – удивилась Снегурочка, и в глазах ее появилось недоумение.
- Иго – го…Очень просто. Через форточку. Как только ночью откроют форточку, мы выпрыгнем с тобой на улицу. Это будет сказочная ночь !
- Да, но мы можем разбиться. Это очень опасно. А что хочет сказать мне Заяц?
- Я…я… - уши Зайца задрожали, и он с разбегу запрыгнул в большую коробку.
- Гм, - к Снегурочке качающейся походкой подошел представительный Пингвин. - Дорогая Снегурочка, я понимаю твое желание. Мое предки долгое время жили на севере. Их дом был прямо на льдине, и укрывались они снежным одеялом. Я, как и они, люблю снег. Но обещать его не могу…
- Тогда зачем Вы пришли?
- Неужели ты не чувствуешь, что от меня веет холодом?
- Нет.
- Ну, а сейчас ? – Пингвин подошел ближе к Снегурочке.
- Нет, нет и нет. Я хочу снега, снега !!!
Потом к Снегурочке подошли Верблюжонок, Носорог и даже Крокодил. Все они, хоть и не могли дать Снегурочке снега, но обещали интересную и увлекательную жизнь. Но Снегурочка не хотела ни в Сахару, ни в Африку, ни тем более в опасные воды далекого Нила.
Самым последним и застенчивым был плюшевый Медвежонок. У него была дырка в правом боку, поэтому он усердно прикрывал ее рукой. Некоторое время он стоял молча, не зная что сказать.
- Фи, - сказала Снегурочка, осматривая Медвежонка. – Не люблю толстых.
Медвежонок опустил голову и косолапой походкой поплелся к себе на комод.
А тем временем претенденты на руку и сердце Снегурочки не сдавались.
- Снегурочка, а какие гостинцы для тебя у меня в мешке припасены ! Со мной ты будешь самой богатой невестой.
- Неправда! – отвечала Снегурочка. – мешок у тебя пустой, а борода приклеенная.
- А если ты выйдешь замуж за меня,- обещал двугорбый Верблюд, - я увезу тебя в пустыню. Там очень много растений, которые названы в честь меня – Верблюжья колючка. Она такая вкусная… - тут Верблюд смачно сплюнул,- что ты сразу позабудешь о снеге. Обещаю !
- Но я не хочу забывать о снеге. Я хочу есть снежные пирожные и леденцы, а не твою колючку.
- Вот, вот. Поскольку ты любишь леденцы и снежные пирожные, то тебе надо выходить замуж только за меня , - встрял между ними Пингвин. - Я доктор ! Вот наешься снега, заболеешь, кто тебя вылечит? Конечно, я – Пингвин !
Плюшевый Медвежонок смотрел с комода и не знал, как завладеть неприступным сердцем Снегурочки. Он даже придумать ничего не мог, потому что в его голове была вата. Он подошел как всегда последним, когда силы претендентов в очередной раз иссякли. Медвежонок робко переступал с ноги на ногу и прикрывал дырочку в правом боку. И вдруг неожиданно для себя крикнул :
- Ура !!! А я зато самый сильный ! Хоть и толстый… Я…я могу залезть вот на тот шкаф.
- Да что ты?! – удивился Крокодил.
- Вот это да… - высунул свою мордочку из коробки серый Заяц.
- А ну, попробуй, - оживилась Снегурочка. – И голубые глаза ее засветились пленительным блеском.
За этот блеск Медвежонок был готов на все.
- Сейчас, сейчас… Это будет мой пик – пик бурого Медведя !
Медвежонок поплевал на свои пухлые ладошки, подпрыгнул и ухватился за угол шкафа. Шкаф был скользким, и Медвежонку пришлось приложить немало сил, чтобы удержаться.
- Что же ты застрял? – кипел от возмущения Пингвин.
- Давай, давай ! – поддерживали Медвежонка двугорбый Верблюд и Заяц.
С большим трудом Медвежонок продвигался по скользкой поверхности шкафа. Вот он уже достиг своей вершины – пика Бурого Медведя. Ему осталось совсем немного - встать на пьедестал – на крышку шкафа. Но тут он почувствовал, что зацепился за торчащий гвоздь. Медвежонок попытался высвободиться, но плюшевый комбинезон треснул по шву. Из его нутра начала выпадать белая, пушистая, как снег, вата.
- Ура !!! Снег, снег пошел, - закричала радостно Снегурочка и затанцевала.
Вместе с ней в веселом хороводе закружились другие игрушки, совсем позабыв про Медвежонка. А тем временем из стеклянных глаз Медвежонка выкатывались настоящие слезы. Ему было больно, очень больно. Вата хлопьями выпадала из него, и он знал, что скоро от него ничего не останется, кроме плюшевого комбинезона. Завтра его выбросят на помойку. Но он не стал прикрывать дырку лапой.
Он сквозь слезы наблюдал за счастливой Снегурочкой, которая любовалась снегом.
К 70-летию Победы в Великой Отечественной войне.
Стихи о войне Одинцовских поэтов.
Стихи о войне Одинцовских поэтов.
* * *
О той войне мы знаем понаслышке,
Из пепла белорусских деревень,
Из грустной песни, из любимой книжки
Встает войны обугленная тень.
И нас, детей годов послевоенных,
Вдруг опаляет яростным огнем
Горящих изб, занявшихся мгновенно
От первых взрывов тем июньским днем.
Все снятся порыжелые зарницы
И дымом закопченный небосвод,
Бессонницей обугленные лица,
Текущие рекою кровь и пот.
Блокадная тяжелая осьмушка,
Зажатая в прозрачном кулаке,
Разбитая военная теплушка
На солнцем обогретом бугорке.
Война засела в душах, как осколок,
И даже мы, не знавшие войны,
При виде зарастающих воронок
Воспоминаний горестных полны.
А на планете, ветрами объятой,
Тревожный мир от новых бед храня,
Застыли в бронзе русские солдаты,
В знак скорби низко голову склоня.
На платформе в Сокале
в этот день наш святой
Мы Победу встречали,
мир такой непростой.
В этот день эшелоны,
словно реки, текли,
И в товарных вагонах
солдат с фронта везли.
Кто безрукий, безногий,
голова вся в бинтах.
Взгляд особый, нестрогий,
полный счастья в глазах.
Окружили старушки
санитарный вагон,
Наливая всем в кружки
первачок-самогон.
Угощают и плачут,
провожая калек
Все о чем-то судачат
повидавшие век..
Сколько юных из фронта
не придут никогда;
Вспоминают кого-то,
с кем случилась беда.
На платформе в Сокале
в этот день непростой,
Все Победу встречали -
кто женой, кто вдовой.
Мать встречает сынишку,
он контужен, глухой.
И родные детишки
просят папку домой.
А другая, не встретив,
до кончины все ждет
И все верит, что где-то
ее мальчик живет.
Вы шли сквозь грозы и метели,
Сражались, падали в бою.
И не было священней цели,
Чем защитить страну свою.
Не долюбили, не дожили,
В сырую землю полегли,
Но землю грудью заслонили,
Став солью, памятью земли.
Вы вынесли огонь и беды
И сберегли не жизнь, но честь,
Не дошагали до Победы,
Но в ней и ваша доля есть.
За мир, за счастье, за свободу,
За землю павшие в боях,
Вы вечно в памяти народа,
Вы живы в любящих сердцах.
О той войне мы знаем понаслышке,
Из пепла белорусских деревень,
Из грустной песни, из любимой книжки
Встает войны обугленная тень.
И нас, детей годов послевоенных,
Вдруг опаляет яростным огнем
Горящих изб, занявшихся мгновенно
От первых взрывов тем июньским днем.
Все снятся порыжелые зарницы
И дымом закопченный небосвод,
Бессонницей обугленные лица,
Текущие рекою кровь и пот.
Блокадная тяжелая осьмушка,
Зажатая в прозрачном кулаке,
Разбитая военная теплушка
На солнцем обогретом бугорке.
Война засела в душах, как осколок,
И даже мы, не знавшие войны,
При виде зарастающих воронок
Воспоминаний горестных полны.
А на планете, ветрами объятой,
Тревожный мир от новых бед храня,
Застыли в бронзе русские солдаты,
В знак скорби низко голову склоня.
Сорокина Ольга
Мы Победу встречали.
На платформе в Сокале
в этот день наш святой
Мы Победу встречали,
мир такой непростой.
В этот день эшелоны,
словно реки, текли,
И в товарных вагонах
солдат с фронта везли.
Кто безрукий, безногий,
голова вся в бинтах.
Взгляд особый, нестрогий,
полный счастья в глазах.
Окружили старушки
санитарный вагон,
Наливая всем в кружки
первачок-самогон.
Угощают и плачут,
провожая калек
Все о чем-то судачат
повидавшие век..
Сколько юных из фронта
не придут никогда;
Вспоминают кого-то,
с кем случилась беда.
На платформе в Сокале
в этот день непростой,
Все Победу встречали -
кто женой, кто вдовой.
Мать встречает сынишку,
он контужен, глухой.
И родные детишки
просят папку домой.
А другая, не встретив,
до кончины все ждет
И все верит, что где-то
ее мальчик живет.
Малащук Михаил
Победителям.
За вас, всех павших и живущих,
Кто победил тогда войну,
Кто поколениям грядущим
Оставил гордую страну.
Кто спас народы всей Европы
От злых коричневых пигмеев,
Четыре года рыл окопы
И хоронил своих друзей.
Мы победили тогда вместе,
Единой Родины сыны,
Делили хлеб и горе честно,
Присяге воинской верны.
И кто бы мог тогда подумать,
Что в том трагическом году.
Великой Родины не будет,
Ее без боя отдадут.
Что двадцать с лишним миллионов
Лучших сынов и дочерей
На все века оставят стоны
Потомкам Родины своей.
Мы победили тогда вместе,
Единой Родине верны,
И наши узы братства, чести
Навеки кровью скреплены.
Кто победил тогда войну,
Кто поколениям грядущим
Оставил гордую страну.
Кто спас народы всей Европы
От злых коричневых пигмеев,
Четыре года рыл окопы
И хоронил своих друзей.
Мы победили тогда вместе,
Единой Родины сыны,
Делили хлеб и горе честно,
Присяге воинской верны.
И кто бы мог тогда подумать,
Что в том трагическом году.
Великой Родины не будет,
Ее без боя отдадут.
Что двадцать с лишним миллионов
Лучших сынов и дочерей
На все века оставят стоны
Потомкам Родины своей.
Мы победили тогда вместе,
Единой Родине верны,
И наши узы братства, чести
Навеки кровью скреплены.
Малащук Михаил
Павшим.
Вы шли сквозь грозы и метели,
Сражались, падали в бою.
И не было священней цели,
Чем защитить страну свою.
Не долюбили, не дожили,
В сырую землю полегли,
Но землю грудью заслонили,
Став солью, памятью земли.
Вы вынесли огонь и беды
И сберегли не жизнь, но честь,
Не дошагали до Победы,
Но в ней и ваша доля есть.
За мир, за счастье, за свободу,
За землю павшие в боях,
Вы вечно в памяти народа,
Вы живы в любящих сердцах.
Перекрестова Анна
Редеют ряды ветеранов войны.
Редеют ряды ветеранов войны,
Все меньше их с нами осталось.
Так будьте же к ним вы почаще добры -
Им трудная доля досталась.
Они не жалели ни жизни, ни сил,
Свободу в боях добывая,
И жизнь отдавали за счастье других,
В тот миг о себе забывая.
Они для себя не просили наград
И в грудь кулаком не стучали,
На братских могилах не плакала мать,
И Реквием там не звучали.
Не спали порой, замерзая в снегу,
Чтоб этого нам не досталось.
Так помни о всех, а не только живых,
Живых - их так мало осталось.
Все меньше их с нами осталось.
Так будьте же к ним вы почаще добры -
Им трудная доля досталась.
Они не жалели ни жизни, ни сил,
Свободу в боях добывая,
И жизнь отдавали за счастье других,
В тот миг о себе забывая.
Они для себя не просили наград
И в грудь кулаком не стучали,
На братских могилах не плакала мать,
И Реквием там не звучали.
Не спали порой, замерзая в снегу,
Чтоб этого нам не досталось.
Так помни о всех, а не только живых,
Живых - их так мало осталось.
Афанасьев Николай
А звёздочки падают?
Наталья Абрамцева
Щенок Тявка ловил звездочки. Тявка был совсем маленький, а потому считал: поймать звездочку не так уж и трудно. Тявка жил на даче. Забор дачи ему очень мешал. Вот слетает с неба звезда, и Тявка несется по влажной ночной траве, по грядкам, по клумбе, пробирается через крапиву
туда, где должна лежать упавшая звездочка, и вдруг — забор. «Оказывается, звездочка упала по ту сторону забора»,— огорчался Тявка.
Тявка совсем избегался. Однажды, в который раз стукнувшись носом о забор, щенок решил немного отдохнуть и прилег тут же. Послышался смех. Тявка поднял голову и увидел на заборе соседского кота. Кот прямо-таки давился смехом.
— Глупый щенок! Совсем глупый! Что это ты делаешь?
— Я? Я ловлю звездочки,— ответил Тявка,— вернее, хочу поймать хотя бы одну. Но они всё падают не там, где нужно. За забором падают. Кот снова рассмеялся:
— Глупый щенок! Совсем глупый! •
— Почему? Почему я глупый? Я просто не умею прыгать через забор. Кот сидел на заборе и ухмылялся:
— Да потому ты глупый, что ловишь то, чего нельзя поймать!
— Нельзя?
— Конечно, нельзя,— важно говорил Кот,— ты уж мне поверь. Я долго жил в библиотеке и начитался всяких научных книг.
— Ну и что?— возразил Тявка.— При чем здесь книги? Что в них написано о звездочках?
— Да хотя бы то, что звезды вообще не падают.
— Ну уж нет! Еще как падают! Сегодня уже четыре штуки упали!
— Вовсе это не звезды!— Кот начинал сердиться.
— Как же не звезды? Звезды — они и есть звезды,— спорил Тявка. Чересчур умный Кот устало вздохнул:
— Ну как же объяснить тебе попонятнее? Это не звезды. Это такие большие камни, которые летают очень высоко. Выше Луны. И когда падают на Землю, трутся о воздух и сгорают. Понятно?
— Понятно. Понятно, что все это че-пу-ха. Камни летают, сгорают - ерунда! Вы какие то неправильные книги читали, уважаемый Кот. Я пошел ловить звездочки. Пока!
И Тявка убежал. Кот смотрел ему вслед и качал головой.
"Маленький еще. Подрастет - разберется".
А Тявке было жаль Кота. "Бедный Кот, - думал он, совсем свихнулся от своей учености. Звезду от камня отличить не может".
туда, где должна лежать упавшая звездочка, и вдруг — забор. «Оказывается, звездочка упала по ту сторону забора»,— огорчался Тявка.
Тявка совсем избегался. Однажды, в который раз стукнувшись носом о забор, щенок решил немного отдохнуть и прилег тут же. Послышался смех. Тявка поднял голову и увидел на заборе соседского кота. Кот прямо-таки давился смехом.
— Глупый щенок! Совсем глупый! Что это ты делаешь?
— Я? Я ловлю звездочки,— ответил Тявка,— вернее, хочу поймать хотя бы одну. Но они всё падают не там, где нужно. За забором падают. Кот снова рассмеялся:
— Глупый щенок! Совсем глупый! •
— Почему? Почему я глупый? Я просто не умею прыгать через забор. Кот сидел на заборе и ухмылялся:
— Да потому ты глупый, что ловишь то, чего нельзя поймать!
— Нельзя?
— Конечно, нельзя,— важно говорил Кот,— ты уж мне поверь. Я долго жил в библиотеке и начитался всяких научных книг.
— Ну и что?— возразил Тявка.— При чем здесь книги? Что в них написано о звездочках?
— Да хотя бы то, что звезды вообще не падают.
— Ну уж нет! Еще как падают! Сегодня уже четыре штуки упали!
— Вовсе это не звезды!— Кот начинал сердиться.
— Как же не звезды? Звезды — они и есть звезды,— спорил Тявка. Чересчур умный Кот устало вздохнул:
— Ну как же объяснить тебе попонятнее? Это не звезды. Это такие большие камни, которые летают очень высоко. Выше Луны. И когда падают на Землю, трутся о воздух и сгорают. Понятно?
— Понятно. Понятно, что все это че-пу-ха. Камни летают, сгорают - ерунда! Вы какие то неправильные книги читали, уважаемый Кот. Я пошел ловить звездочки. Пока!
И Тявка убежал. Кот смотрел ему вслед и качал головой.
"Маленький еще. Подрастет - разберется".
А Тявке было жаль Кота. "Бедный Кот, - думал он, совсем свихнулся от своей учености. Звезду от камня отличить не может".
Снегурочка для Деда Мороза
Татьяна Домаренок
Каждый год приходит зима. И каждую зиму на землю падает снег. А снег - это миллионы и даже миллиарды снежинок, хрупких изящных удивительных созданий, которые дарят земле небеса. Неизвестно почему, но снежинки бывают только одного ослепительно белого цвета. Видно сам Бог распорядился , чтобы зимой снежинки приносили на землю чистоту и ожидание счастья. Так и есть. Зима дарит всем ощущение счастья. И это происходит во время новогодних праздников.
Когда эта история случилась в первый раз, сейчас не узнаешь. Но она случилась. А дело было так. Уже тогда, очень давно, на земле люди встречали Новый год и обязательно с Дедом Морозом, который как по волшебству, являлся в мир людей под Новый год и дарил всем подарки.
Дед Мороз ходил или даже ездил на лошадях или оленях по городам, поселкам и деревням, не забывал про лесных жителей и всех одаривал новогодними подарками. Но трудно было Деду Морозу и даже порой одиноко, ведь он-то уже не молодой. И попросил он небо послать к нему помощника.
Решил Господь дать ему в помощницы Снегурочку, да не простую, а волшебную. Упала тогда с неба на землю самая хрупкая, самая красивая сверкающая снежинка и превратилась в девушку невиданной красоты с нежной улыбкой на лице. Длинные почти до пят волосы у нее были заплетены в толстую русую косу, одета она была в пушистую белоснежную шубку, а на головке у нее сияла, будто бриллиантовая, корона из самого настоящего льда. Снегурочка оказалась такой милой послушной и хорошей девочкой, она так понравилась Дедушке Морозу, что он решил каждый Новый год встречать вместе с ней.
Под Новый год, прилетев на землю, Дед Мороз первым делом кличет свою добрую помощницу, звоня в свои ледяные колокольчики. Небо слышит его звон и тут же посылает ему самую красивую снежинку, которая опустившись на землю, превращается в милую Снегурочку, помощницу Дедушки Мороза.
Вот и в этом году накануне Нового года Дед Мороз позвал Снегурочку, и она тут же пришла к нему на помощь.
Когда эта история случилась в первый раз, сейчас не узнаешь. Но она случилась. А дело было так. Уже тогда, очень давно, на земле люди встречали Новый год и обязательно с Дедом Морозом, который как по волшебству, являлся в мир людей под Новый год и дарил всем подарки.
Дед Мороз ходил или даже ездил на лошадях или оленях по городам, поселкам и деревням, не забывал про лесных жителей и всех одаривал новогодними подарками. Но трудно было Деду Морозу и даже порой одиноко, ведь он-то уже не молодой. И попросил он небо послать к нему помощника.
Решил Господь дать ему в помощницы Снегурочку, да не простую, а волшебную. Упала тогда с неба на землю самая хрупкая, самая красивая сверкающая снежинка и превратилась в девушку невиданной красоты с нежной улыбкой на лице. Длинные почти до пят волосы у нее были заплетены в толстую русую косу, одета она была в пушистую белоснежную шубку, а на головке у нее сияла, будто бриллиантовая, корона из самого настоящего льда. Снегурочка оказалась такой милой послушной и хорошей девочкой, она так понравилась Дедушке Морозу, что он решил каждый Новый год встречать вместе с ней.
Под Новый год, прилетев на землю, Дед Мороз первым делом кличет свою добрую помощницу, звоня в свои ледяные колокольчики. Небо слышит его звон и тут же посылает ему самую красивую снежинку, которая опустившись на землю, превращается в милую Снегурочку, помощницу Дедушки Мороза.
Вот и в этом году накануне Нового года Дед Мороз позвал Снегурочку, и она тут же пришла к нему на помощь.
Старинные новогодние часики
Татьяна Домаренок
В одной семье жили мальчик Сережа, его мама, папа и бабушка. В комнате у бабушки на стене висели старинные часы с боем. Бабушка их очень берегла, ведь часы исправно шли уже много лет. У ее внука на полке стояли новенькие электронные часы. Сережины часы высвечивали время на цифровом табло и тоже были очень точны. Однако, кроме современных вещей, в Сережиной квартире было много вещей, купленных или подаренных уже очень давно. На полках в книжном шкафу стояли старинные статуэтки, вазочки, книги. Даже письменный стол в бабушкиной комнате был очень старый. Кто только в разное время за ним не сидел! Даже мама Сережи когда-то делала за этим столом свои школьные уроки.
Хотя Сережа еще не учился в школе, он часто садился за старый письменный стол, чтобы порисовать или полистать свои книжки. Наверное, этот стол был очень умный и доброжелательный, потому что, сидя за ним, Сереже всегда удавалось нарисовать хороший рисунок. Даже читать по слогам мальчик выучился за старым письменным столом. Вот каким удивительным был этот стол!
Такими же необыкновенными казались Сереже и елочные игрушки, которые мама хранила в большой коробке на верхней полке шкафа. Новый Год и Рождество в семье Сережи были любимыми праздниками. В эти дни у них в квартире всегда пахло лесной елкой, пирогами, и потому настроение становилось праздничным и веселым! Перед Новым Годом папа приносил лесную елочку, и мальчик с мамой украшал ее. Старинные, еще купленные когда-то бабушкой, елочные украшения: разноцветные стеклянные елочные шары с нарисованными на них лесными зверушками, игрушечные клоуны, собачки, котик, белочка, птички, сказочный теремок очень нравились Сереже. И такой же старый, сделанный из гипса, Дед Мороз, который всегда удобно устраивался под елкой вместе с красавицей Снегурочкой, казался волшебником, оживающим в ночь перед Новым Годом. А маленькие стеклянные часики с нарисованными на них черными стрелками в эту волшебную ночь совершали настоящее чудо! Загадочно поблескивая стеклянным циферблатом в тот самый миг, когда наступал Новый Год, они непонятным образом быстро переводили свои стрелки и показывали ровно двенадцать часов ночи!
Перед новогодними праздниками Сережина мама всегда покупала еще несколько новых елочных игрушек. Говорят, это нужно делать для того, чтобы в доме весь будущий год царили счастье и любовь. И потому на елке висели современные новогодние игрушки: сверкающие перламутром шары, бантики, хлопушки, гирлянды. Но старые елочные игрушки мальчик, все же, любил больше. Ведь они знали и помнили его маму еще совсем маленькой, они видели бабушку молодой и красивой. Эти старые елочные украшения радовались приходу Нового Года много-много раз!
Очень скоро придет Новый Год и наступит Рождество! В этот раз мама купила к празднику новые гирлянды из разноцветных лампочек. Эти веселые, яркие, бегающие по елке волшебные огоньки для всей Сережиной семьи сделают еще радостней встречу Нового Года и Рождества!
Хотя Сережа еще не учился в школе, он часто садился за старый письменный стол, чтобы порисовать или полистать свои книжки. Наверное, этот стол был очень умный и доброжелательный, потому что, сидя за ним, Сереже всегда удавалось нарисовать хороший рисунок. Даже читать по слогам мальчик выучился за старым письменным столом. Вот каким удивительным был этот стол!
Такими же необыкновенными казались Сереже и елочные игрушки, которые мама хранила в большой коробке на верхней полке шкафа. Новый Год и Рождество в семье Сережи были любимыми праздниками. В эти дни у них в квартире всегда пахло лесной елкой, пирогами, и потому настроение становилось праздничным и веселым! Перед Новым Годом папа приносил лесную елочку, и мальчик с мамой украшал ее. Старинные, еще купленные когда-то бабушкой, елочные украшения: разноцветные стеклянные елочные шары с нарисованными на них лесными зверушками, игрушечные клоуны, собачки, котик, белочка, птички, сказочный теремок очень нравились Сереже. И такой же старый, сделанный из гипса, Дед Мороз, который всегда удобно устраивался под елкой вместе с красавицей Снегурочкой, казался волшебником, оживающим в ночь перед Новым Годом. А маленькие стеклянные часики с нарисованными на них черными стрелками в эту волшебную ночь совершали настоящее чудо! Загадочно поблескивая стеклянным циферблатом в тот самый миг, когда наступал Новый Год, они непонятным образом быстро переводили свои стрелки и показывали ровно двенадцать часов ночи!
Перед новогодними праздниками Сережина мама всегда покупала еще несколько новых елочных игрушек. Говорят, это нужно делать для того, чтобы в доме весь будущий год царили счастье и любовь. И потому на елке висели современные новогодние игрушки: сверкающие перламутром шары, бантики, хлопушки, гирлянды. Но старые елочные игрушки мальчик, все же, любил больше. Ведь они знали и помнили его маму еще совсем маленькой, они видели бабушку молодой и красивой. Эти старые елочные украшения радовались приходу Нового Года много-много раз!
Очень скоро придет Новый Год и наступит Рождество! В этот раз мама купила к празднику новые гирлянды из разноцветных лампочек. Эти веселые, яркие, бегающие по елке волшебные огоньки для всей Сережиной семьи сделают еще радостней встречу Нового Года и Рождества!
Простой день
Анастасия Унпелева
Было это в середине июля. День проснулся. Роса озябла и поспешила спрятаться за спинки травинок. Паучки отряхивали опоздавшие капли с паутины.
Ласточки еще спали. Гладиолус раскрыл свой третий цветок и, не замечая утреннего озноба, выставил вправо свои белые конверты. Горох поспел еще вчера, поэтому сегодня по всей грядке были расставлены его зеленые чемоданы. Укропу всегда хорошо, и сегодняшнее утро не было исключением. Он будто бы висел легким зеленым облачком в прозрачном воздухе. Иногда днём укроп беспокоила неугомонная пчела. Она вдруг начинала кружиться наз зеленым облачком, ища несуществующий цветок. Но сейчас пчела отдыхала в красных лепестках мака. Лягушата занялись утренней гимнастикой, подпрыгивая выше самых высоких травинок.
Молодая ласточка встрепенулась, расправила хвост и взвилась высоко в небо, прямо туда где день только начинал расчесывать свои небесные волосы. "Сегодня дождя не будет!" - привычно оповестила она природу. Поправила воздушный волосок дня, и вернулась на окраину розовой клумбы, где, стесняясь своей яркой красоты, распускался малиновый бутон. Розовый куст половину лета ждал своего первого цветения, и сегодня его долгожданный расцвет совпал с рассветом. Ласточка восхитилась цветком и юркнула в гнездо.
Солнечные лучи осветили траву и муравьи вытащили коврики для загара. Камни нагрелись, и, румяные, как после бани, стояли под пышным боярышником. На один из камней прыгнула лягушка, и тут же отскочила остужать свое тело в сырой тени.
День уже пообедал и вздремнул. Вместе с ним задремали божьи коровки, застыв на желтых листьях лилии.
Время полдника ознаменовалось прилетом бабочек, ищущих нектар. Укроп все также покачивался зеленым облаком. Гладиолус твёрдо держал белые флаги.
Настал вечер. Тень из сада исчезла, и лягушки попрыгали в вечно прохладный колодец. Вдруг ласточки вылетели из гнезд и оповестили всех, что пришёл дождь. Оказалось, День решил принять вечерний душ - для того, чтобы сон его был свеж и глубок.
Дождь лил до самой ночи, чему лягушки были несказанно рады. Когда же он закончился, все уснули в ожидании разноцветных миражей и нового дня.
Ласточки еще спали. Гладиолус раскрыл свой третий цветок и, не замечая утреннего озноба, выставил вправо свои белые конверты. Горох поспел еще вчера, поэтому сегодня по всей грядке были расставлены его зеленые чемоданы. Укропу всегда хорошо, и сегодняшнее утро не было исключением. Он будто бы висел легким зеленым облачком в прозрачном воздухе. Иногда днём укроп беспокоила неугомонная пчела. Она вдруг начинала кружиться наз зеленым облачком, ища несуществующий цветок. Но сейчас пчела отдыхала в красных лепестках мака. Лягушата занялись утренней гимнастикой, подпрыгивая выше самых высоких травинок.
Молодая ласточка встрепенулась, расправила хвост и взвилась высоко в небо, прямо туда где день только начинал расчесывать свои небесные волосы. "Сегодня дождя не будет!" - привычно оповестила она природу. Поправила воздушный волосок дня, и вернулась на окраину розовой клумбы, где, стесняясь своей яркой красоты, распускался малиновый бутон. Розовый куст половину лета ждал своего первого цветения, и сегодня его долгожданный расцвет совпал с рассветом. Ласточка восхитилась цветком и юркнула в гнездо.
Солнечные лучи осветили траву и муравьи вытащили коврики для загара. Камни нагрелись, и, румяные, как после бани, стояли под пышным боярышником. На один из камней прыгнула лягушка, и тут же отскочила остужать свое тело в сырой тени.
День уже пообедал и вздремнул. Вместе с ним задремали божьи коровки, застыв на желтых листьях лилии.
Время полдника ознаменовалось прилетом бабочек, ищущих нектар. Укроп все также покачивался зеленым облаком. Гладиолус твёрдо держал белые флаги.
Настал вечер. Тень из сада исчезла, и лягушки попрыгали в вечно прохладный колодец. Вдруг ласточки вылетели из гнезд и оповестили всех, что пришёл дождь. Оказалось, День решил принять вечерний душ - для того, чтобы сон его был свеж и глубок.
Дождь лил до самой ночи, чему лягушки были несказанно рады. Когда же он закончился, все уснули в ожидании разноцветных миражей и нового дня.
Сказка о волшебном гвоздике
Наталья Власенко
Ну, что? Скучно? А давай с тобой попробуем написать добрую сказку! Бери ручку и лист бумаги. Я начну, а ты продолжишь… Начинаем? Тогда пиши. Диктую…
Наша история расскажет вам о чудесном за́мке…
Стоп! В замках живут привидения, а мы решили писать добрую сказку. Покажи-ка мне листок… Ой, как красиво! Зачёркивать жалко… Тогда есть другая идея: давай изменим ударение в последнем слове! Что получилось? «Наша история расскажет вам о чудесном замке́…» Интересно: написано так же, а смысл поменялся. Давай продолжим…
Наша история расскажет вам о чудесном за́мке…
Стоп! В замках живут привидения, а мы решили писать добрую сказку. Покажи-ка мне листок… Ой, как красиво! Зачёркивать жалко… Тогда есть другая идея: давай изменим ударение в последнем слове! Что получилось? «Наша история расскажет вам о чудесном замке́…» Интересно: написано так же, а смысл поменялся. Давай продолжим…
Жили-были маленькие человечки – гномы: одни строили длинную-предлинную железную дорогу от города к городу, другие разводили маленьких собачек, третьи – выращивали разные редкие растения, четвёртые – шили одежду и изобретали особенные вещи. От совершённых добрых дел гномики вырастали по одному миллиметру в день и очень радовались этому.
Только один гном, самый маленький, совсем не подрастал, потому что ленился трудиться. Прозвали его Фузиком, потому что где бы он не появлялся, вечно говорил:
- Фу… Зачем мне это надо?! Вон у вас руки какие грязные, а одежда в дырочках. Фу… Я лучше спать пойду.
Даже мама ничего с ним поделать не могла. Вот и сегодня он проспал до обеда и вышел на солнышко, чтобы найти удобное место для ничегонеделания…
А давай ему подарим что-нибудь?! Вдруг наше внимание ему приятно будет, и он изменится к лучшему! Пиши:
- Фу… Зачем мне это надо?! Вон у вас руки какие грязные, а одежда в дырочках. Фу… Я лучше спать пойду.
Даже мама ничего с ним поделать не могла. Вот и сегодня он проспал до обеда и вышел на солнышко, чтобы найти удобное место для ничегонеделания…
А давай ему подарим что-нибудь?! Вдруг наше внимание ему приятно будет, и он изменится к лучшему! Пиши:
«Уважаемый Фузик! Дарим тебе от всей души гвозди́к!»
Подожди… Это мы ему что с тобой подарили? Гвозди́ки? Он же мальчик! Меняй ударение в слове! Что получилось?
«Уважаемый Фузик! Дарим тебе от всей души гво́здик! Этот гвоздик волшебный. Его отдают тем, кто поспать любит и, при этом, вырасти бы не отказался. Береги его! Пусть всегда с тобой будет!»
Маленький гном повертел наш подарок в руках, хотел выбросить, но подумал и положил в кармашек брюк, решив посмотреть, что за волшебство в нём кроется.
Присел он под деревом и стал наблюдать, как гномы рельсы и шпалы укладывают, но занятие ему это наскучило быстро, и он задремал в тени. Вдруг что-то больно укололо его в ногу.
- Ой! Кто это кусается?!
Фузик совсем забыл о гвоздике в кармашке. Он было стал ощупывать брючки, но неожиданное событие отвлекло его: одна из карликовых собачек подбежала слишком близко к рельсам и прыгнула на шпалы. Железная дорога очень этого не любила, потому что прогулки по ней очень опасны, ведь идущий по рельсам поезд слишком тяжёлый, потому не может быстро остановиться, и любой глупый прохожий, гуляющий по рельсам, обязательно погибнет. И дорога вдруг зарычала, ощетинилась и превратилась в большую зубастую пасть-хваталку. Бежит собачка по шпалам, а за ней железная дорога, как молния на куртке застёгивается. Только искры летят! Слева от дороги озеро, справа высокая гора. Некуда деться! Все гномы остановились и замерли от испуга. Тут пёсику стыдно стало, что он струсил. Развернулся он и с громким лаем бросился обратно по шпалам. Тут уж железная дорога испугалась, и рельсы в разные стороны разбегаться начали. Все рассмеялись, а собачка, хоть и ушла с гордо поднятой головой, но больше близко к рельсам никогда не подходила.
Фузик недовольно фыркнул:
- Фу… Весь сон разогнали своей суетой.
И решил он найти для сна место поспокойнее. Взял карту городка гномов и стал читать по слогам:
- У-ли-ца Дос-ти-же-ний, Пе-ре-у-лок Труд-нос-тей… Нет, здесь могут работать заставить… Вот куда я пойду!
Гном вызвал такси и поехал по найденному адресу.
Давай посмотрим, что же там в карте такого ленивого?.. Улица Достижений... Переулок Трудностей… Деревушка «Хло́пок»! Я знаю это место! Там выращивают особенное растение – хлопок. Это такие стебельки с маленькими коробочками, в которых хранится белая пушистая вата. Гномы собирают эти коробочки в специальные фартучки, а потом изготавливают из ваты нити, ткут красивые ткани и шьют из нёё одежду. Очень полезное растение! Видимо, Фузик решил, что выспится в поле, как на пуховой перине. Опять лениться будет, когда столько работы… Что же делать?.. А давай изменим на полчасика ударение в слове «хлопок»! Что получится? Точно, хлопо́к! Вызывай такси! Очень хочется посмотреть, что получилось!
В это время довольный собой гном уже вскарабкался на большую кучу собранного хлопка и потянулся. Ещё бы: солнышко, птички поют, никто работать не заставляет… И вдруг из глубины кучи: «Хлоп!» А потом правее, левее! Ещё! Ещё!!! Гора ожила прямо: коробочки с ватой вокруг подпрыгивают, внутри кучи ворочаются, ворчат и громко щёлкают. Страх, да и только! И пустился Фузик наутёк, как та собачка по железной дороге. Только пятки засверкали! Да так он торопился, что и не заметил, как за ограду города выбежал. Теперь остановился, огляделся вокруг! Насколько взгляда хватает – высокий забор. Не забраться наверх. Высоко… Долго он бродил в округе, пока не наткнулся на калиточку. Только закрыта она на крепкий замок. Никак обратно беглеца не пускает. И тут гном увидел над калиткой табличку: «Ключик близко».
- Где это «близко»?.. А! Вот он!
Гном подбежал к колокольчику, сорвал чашечку цветка и бросился к журчащему ручейку, бьющему из-под земли. Раз и зачерпнул ловко студёной водички…
Странно… Ах, да: такой ручеёк и вправду называют ключом, но что же он хочет сделать?..
Тем временем Фузик приподнялся на цыпочки и плеснул прохладной водой на замочек. Ничего не вышло. Это не помогло открыть дверцу.
«Что же здесь за секрет?» - думал гном.
Справа от таблички стояла странная полосатая берёза: весь ствол как будто разрисовал кто-то ровными линиями по пять в каждой группе.
- Где-то я уже видел такое… - сказал гном вслух и тут же разглядел на ветках странные крендельки, которые перешёптывались друг с другом.
Фузик наклонил ветку и притянул к себе один завиток:
- Эй! Ты кто?
- Скрипич-ч-чный ключ.
- Открой мне замок!
- Не могу! Я музыкальный ключ. Моё открытие – ноты!
Что делать?.. Пришлось продолжить поиски. Ходил кругами, ходил, вдруг споткнулся обо что-то в траве совсем недалеко от выхода. Присмотрелся: лежит в траве красивый-прекрасивый резной ключик, но такой тяжёлый, что самому маленькому гному его с земли не поднять. Мучился он, мучился и понял: если бы он не ленился, то давно уже подрос и силы набрался. На кого же теперь обижаться? Не на кого. В это время в ногу его опять что-то больно кольнуло. Фузик опустил руку в кармашек и нащупал там волшебный гвоздик.
- Не грусти, - сказал гвоздик, - добрые дела совершать никогда не поздно. Посмотри вверх! Видишь, на столбике скворечник перекосился? Птицы в нём давно жить боятся, потому что во время грозы в прошлом году ветер так раскачал домик, что из-под донышка выпал всего один гвоздик, но этого было достаточно, чтобы птичья семья осталась без жилья. Продень руку под калитку. С той стороны забора лежит плоский камешек. Ты сам его когда-то закинул сюда. Возьми его и исправь мною скворечник!
- Как же? Ты ведь волшебный. Значит, я никогда не подрасту? Никогда-никогда?!.
- Возможно, нет, если всегда будешь думать только о себе.
Подожди… Это мы ему что с тобой подарили? Гвозди́ки? Он же мальчик! Меняй ударение в слове! Что получилось?
«Уважаемый Фузик! Дарим тебе от всей души гво́здик! Этот гвоздик волшебный. Его отдают тем, кто поспать любит и, при этом, вырасти бы не отказался. Береги его! Пусть всегда с тобой будет!»
Маленький гном повертел наш подарок в руках, хотел выбросить, но подумал и положил в кармашек брюк, решив посмотреть, что за волшебство в нём кроется.
Присел он под деревом и стал наблюдать, как гномы рельсы и шпалы укладывают, но занятие ему это наскучило быстро, и он задремал в тени. Вдруг что-то больно укололо его в ногу.
- Ой! Кто это кусается?!
Фузик совсем забыл о гвоздике в кармашке. Он было стал ощупывать брючки, но неожиданное событие отвлекло его: одна из карликовых собачек подбежала слишком близко к рельсам и прыгнула на шпалы. Железная дорога очень этого не любила, потому что прогулки по ней очень опасны, ведь идущий по рельсам поезд слишком тяжёлый, потому не может быстро остановиться, и любой глупый прохожий, гуляющий по рельсам, обязательно погибнет. И дорога вдруг зарычала, ощетинилась и превратилась в большую зубастую пасть-хваталку. Бежит собачка по шпалам, а за ней железная дорога, как молния на куртке застёгивается. Только искры летят! Слева от дороги озеро, справа высокая гора. Некуда деться! Все гномы остановились и замерли от испуга. Тут пёсику стыдно стало, что он струсил. Развернулся он и с громким лаем бросился обратно по шпалам. Тут уж железная дорога испугалась, и рельсы в разные стороны разбегаться начали. Все рассмеялись, а собачка, хоть и ушла с гордо поднятой головой, но больше близко к рельсам никогда не подходила.
Фузик недовольно фыркнул:
- Фу… Весь сон разогнали своей суетой.
И решил он найти для сна место поспокойнее. Взял карту городка гномов и стал читать по слогам:
- У-ли-ца Дос-ти-же-ний, Пе-ре-у-лок Труд-нос-тей… Нет, здесь могут работать заставить… Вот куда я пойду!
Гном вызвал такси и поехал по найденному адресу.
Давай посмотрим, что же там в карте такого ленивого?.. Улица Достижений... Переулок Трудностей… Деревушка «Хло́пок»! Я знаю это место! Там выращивают особенное растение – хлопок. Это такие стебельки с маленькими коробочками, в которых хранится белая пушистая вата. Гномы собирают эти коробочки в специальные фартучки, а потом изготавливают из ваты нити, ткут красивые ткани и шьют из нёё одежду. Очень полезное растение! Видимо, Фузик решил, что выспится в поле, как на пуховой перине. Опять лениться будет, когда столько работы… Что же делать?.. А давай изменим на полчасика ударение в слове «хлопок»! Что получится? Точно, хлопо́к! Вызывай такси! Очень хочется посмотреть, что получилось!
В это время довольный собой гном уже вскарабкался на большую кучу собранного хлопка и потянулся. Ещё бы: солнышко, птички поют, никто работать не заставляет… И вдруг из глубины кучи: «Хлоп!» А потом правее, левее! Ещё! Ещё!!! Гора ожила прямо: коробочки с ватой вокруг подпрыгивают, внутри кучи ворочаются, ворчат и громко щёлкают. Страх, да и только! И пустился Фузик наутёк, как та собачка по железной дороге. Только пятки засверкали! Да так он торопился, что и не заметил, как за ограду города выбежал. Теперь остановился, огляделся вокруг! Насколько взгляда хватает – высокий забор. Не забраться наверх. Высоко… Долго он бродил в округе, пока не наткнулся на калиточку. Только закрыта она на крепкий замок. Никак обратно беглеца не пускает. И тут гном увидел над калиткой табличку: «Ключик близко».
- Где это «близко»?.. А! Вот он!
Гном подбежал к колокольчику, сорвал чашечку цветка и бросился к журчащему ручейку, бьющему из-под земли. Раз и зачерпнул ловко студёной водички…
Странно… Ах, да: такой ручеёк и вправду называют ключом, но что же он хочет сделать?..
Тем временем Фузик приподнялся на цыпочки и плеснул прохладной водой на замочек. Ничего не вышло. Это не помогло открыть дверцу.
«Что же здесь за секрет?» - думал гном.
Справа от таблички стояла странная полосатая берёза: весь ствол как будто разрисовал кто-то ровными линиями по пять в каждой группе.
- Где-то я уже видел такое… - сказал гном вслух и тут же разглядел на ветках странные крендельки, которые перешёптывались друг с другом.
Фузик наклонил ветку и притянул к себе один завиток:
- Эй! Ты кто?
- Скрипич-ч-чный ключ.
- Открой мне замок!
- Не могу! Я музыкальный ключ. Моё открытие – ноты!
Что делать?.. Пришлось продолжить поиски. Ходил кругами, ходил, вдруг споткнулся обо что-то в траве совсем недалеко от выхода. Присмотрелся: лежит в траве красивый-прекрасивый резной ключик, но такой тяжёлый, что самому маленькому гному его с земли не поднять. Мучился он, мучился и понял: если бы он не ленился, то давно уже подрос и силы набрался. На кого же теперь обижаться? Не на кого. В это время в ногу его опять что-то больно кольнуло. Фузик опустил руку в кармашек и нащупал там волшебный гвоздик.
- Не грусти, - сказал гвоздик, - добрые дела совершать никогда не поздно. Посмотри вверх! Видишь, на столбике скворечник перекосился? Птицы в нём давно жить боятся, потому что во время грозы в прошлом году ветер так раскачал домик, что из-под донышка выпал всего один гвоздик, но этого было достаточно, чтобы птичья семья осталась без жилья. Продень руку под калитку. С той стороны забора лежит плоский камешек. Ты сам его когда-то закинул сюда. Возьми его и исправь мною скворечник!
- Как же? Ты ведь волшебный. Значит, я никогда не подрасту? Никогда-никогда?!.
- Возможно, нет, если всегда будешь думать только о себе.
Вздохнул гном, но решил выполнить это сложное дело. Карабкался он вверх, падал, забирался снова... Оказывается, очень трудно, если тебе никто не помогает. Но ближе к вечеру скворечник стал крепким, и птицы радостно засуетились вокруг. До темноты оставалось немного времени, потому Фузик ещё и травинки подбирал пернатым для уютного гнёздышка. Совсем о себе не думал. Когда стемнело, выбрал листочек свёрнутый и решил переночевать в нём, а завтра продолжить добрые дела, чтобы стать сильнее. Он уже устроился было, но вдруг заметил, что от заветной калиточки странное свечение идёт. Выбрался он и побежал на свет. Оказывается, замочек, к которому он никак не мог ключик подобрать, светился в темноте и так и манил к себе. Потянулся гном к нему ладошками и вдруг… Щёлк и без всякого ключа калиточка открылась, а за ней тропинка к самому дому, где мама уже волновалась…
Вот так… Один маленький гвоздик может спасти большое дело, а добрые руки любые замки открывают, потому что ключик хранится не в укромном тайнике, а в самом близком местечке – в сердце человека. Ведь правда была на табличке написана: «Ключик близко!»
Беги! Пора немножко подрасти. Ты знаешь, как… :)
Беги! Пора немножко подрасти. Ты знаешь, как… :)
Чудо-хозяюшка
Наталья Абрамцева
Жила-была хозяйка. Добрая, ласковая хозяюшка. Хлопотливая, аккуратная. Все кастрюльки, сковородки блестели у нее, как зеркальные. Скатерти были как ни у кого чистыми и накрахмаленными. А полотенца такими свежими и наглаженными, что, казалось, готовы были взлететь.
Если на одной из ее многочисленных белоснежных салфеток появлялось какое-нибудь крохотное пятнышко, хозяйка приходила просто в ужас. Она замачивала и кипятила салфетку с разными порошками, отбеливала, стирала, полоскала ее с таким усердием, что каким бы упрямым ни было пятнышко, оно исчезало навсегда. Рассказы о замечательной хозяйке разбежались далеко-далеко.
Однажды вечером хозяйка услышала странный звук: будто кто-то царапается к ней в дверь. Открыла – и видит: сидит огромный-преогромный, косматый-прекосматый пес. И такой уж черный, что представить трудно. Сидит эта зверюга и плачет. Так горько плакала огромная собака, что хозяюшка даже не испугалась ее.
– Что с тобой, – говорит, – собаченька, случилось? Почему ты плачешь?
– Дразнятся все, – всхлипывает пес, – и люди, и собаки, и даже кошки!
– Дразнятся? Почему же?
– Да, понимаете, у меня хозяин веселый... Очень уж веселый, не подумал и назвал меня... Стыдно сказать... Снежком назвал... Хозяйка всплеснула руками и охнула.
– А какой я Снежок? – продолжал пес, встряхивая длинными черными космами. – Я слышал, вы хозяйка необыкновенная. Все – все можете. И отбелить, и отстирать все на свете умеете. Может быть, вы... согласились бы... – совсем застеснялся пес, – меня Снежком настоящим сделать? – Он осторожно посмотрел на хозяйку.
– Да я... – запиналась хозяюшка, – я никогда не стирала собак.
– А может быть, все – таки попробуете? – Косматый черный пес умоляюще смотрел и подвывал.
– Ну что ж, заходи. Посмотрим, что с тобой можно сделать. Снежок нерешительно вздохнул и, осторожно ступая, вошел в квартиру. Чистота... Порядок... Светло и уютно. Еще чернее кажется черный Снежок.
Посмотрела на него хозяюшка и говорит:
– Ты меня прости, пожалуйста, Снежок, но, может быть, ты просто не очень часто моешься?
– Я?! Не моюсь?! – Пес даже взвизгнул от обиды. – Да я три раза в день моюсь специальным собачьим шампунем. А все черный.
– Собачий шампунь – это, конечно, хорошо. Но если ты не против, я помою тебя другими шампунями.
– Я нисколько не против. Делайте все, что нужно. А то ведь... даже кошки смеются! – снова всхлипнул пес.
И хозяйка стала его мыть. Сначала желтым шампунем, потом зеленым, потом синим, потом розовым, потом порошками "Лотос" и "Астра", потом держала в отбеливателе "Лебедь". Потом тщательно прополоскала кипяченой водой, потом водой с уксусом. А Снежок и не думал белеть.
– Придется кипятить, – решительно сказала хозяюшка.
– Да я же сварюсь! – испугался пес.
– Не волнуйся, – успокоила его хозяюшка, – не тебя, а твою шкурку кипятить буду. Шубку свою черную снимай.
– А как же я? А в чем же я?
– А ты пока надень вот это.
И хозяйка протянула Снежку халат: толстый, махровый, белый-белый в мелкие сиреневые цветочки. Снежок быстро сбросил шубку и влез в халат. Халат оказался в самый раз. Он так шел Снежку, что, казалось, пес в нем и родился.
Хозяюшка стала кипятить косматую черную шкурку. И опять напрасно. Ни один волосок не побелел. Расстроилась хозяйка:
– Не могу помочь тебе, собаченька.
Совсем загрустил Снежок. Уже хотел переодеваться в свою черную шубку-шкурку. Вдруг хозяйка задумалась о чем – то и спрашивает:
– А если ты будешь не совсем белый, а в цветочек, как этот халатик? Снежок подошел к большому зеркалу, долго рассматривал себя и остался очень доволен:
– Здо-о-орово! Просто замечательно! Нарядно-то как!! Эти вредные кошки завидовать будут! Только вот рукавов нет для задних лап.
– Ну, Снежок, это не беда.
Если на одной из ее многочисленных белоснежных салфеток появлялось какое-нибудь крохотное пятнышко, хозяйка приходила просто в ужас. Она замачивала и кипятила салфетку с разными порошками, отбеливала, стирала, полоскала ее с таким усердием, что каким бы упрямым ни было пятнышко, оно исчезало навсегда. Рассказы о замечательной хозяйке разбежались далеко-далеко.
Однажды вечером хозяйка услышала странный звук: будто кто-то царапается к ней в дверь. Открыла – и видит: сидит огромный-преогромный, косматый-прекосматый пес. И такой уж черный, что представить трудно. Сидит эта зверюга и плачет. Так горько плакала огромная собака, что хозяюшка даже не испугалась ее.
– Что с тобой, – говорит, – собаченька, случилось? Почему ты плачешь?
– Дразнятся все, – всхлипывает пес, – и люди, и собаки, и даже кошки!
– Дразнятся? Почему же?
– Да, понимаете, у меня хозяин веселый... Очень уж веселый, не подумал и назвал меня... Стыдно сказать... Снежком назвал... Хозяйка всплеснула руками и охнула.
– А какой я Снежок? – продолжал пес, встряхивая длинными черными космами. – Я слышал, вы хозяйка необыкновенная. Все – все можете. И отбелить, и отстирать все на свете умеете. Может быть, вы... согласились бы... – совсем застеснялся пес, – меня Снежком настоящим сделать? – Он осторожно посмотрел на хозяйку.
– Да я... – запиналась хозяюшка, – я никогда не стирала собак.
– А может быть, все – таки попробуете? – Косматый черный пес умоляюще смотрел и подвывал.
– Ну что ж, заходи. Посмотрим, что с тобой можно сделать. Снежок нерешительно вздохнул и, осторожно ступая, вошел в квартиру. Чистота... Порядок... Светло и уютно. Еще чернее кажется черный Снежок.
Посмотрела на него хозяюшка и говорит:
– Ты меня прости, пожалуйста, Снежок, но, может быть, ты просто не очень часто моешься?
– Я?! Не моюсь?! – Пес даже взвизгнул от обиды. – Да я три раза в день моюсь специальным собачьим шампунем. А все черный.
– Собачий шампунь – это, конечно, хорошо. Но если ты не против, я помою тебя другими шампунями.
– Я нисколько не против. Делайте все, что нужно. А то ведь... даже кошки смеются! – снова всхлипнул пес.
И хозяйка стала его мыть. Сначала желтым шампунем, потом зеленым, потом синим, потом розовым, потом порошками "Лотос" и "Астра", потом держала в отбеливателе "Лебедь". Потом тщательно прополоскала кипяченой водой, потом водой с уксусом. А Снежок и не думал белеть.
– Придется кипятить, – решительно сказала хозяюшка.
– Да я же сварюсь! – испугался пес.
– Не волнуйся, – успокоила его хозяюшка, – не тебя, а твою шкурку кипятить буду. Шубку свою черную снимай.
– А как же я? А в чем же я?
– А ты пока надень вот это.
И хозяйка протянула Снежку халат: толстый, махровый, белый-белый в мелкие сиреневые цветочки. Снежок быстро сбросил шубку и влез в халат. Халат оказался в самый раз. Он так шел Снежку, что, казалось, пес в нем и родился.
Хозяюшка стала кипятить косматую черную шкурку. И опять напрасно. Ни один волосок не побелел. Расстроилась хозяйка:
– Не могу помочь тебе, собаченька.
Совсем загрустил Снежок. Уже хотел переодеваться в свою черную шубку-шкурку. Вдруг хозяйка задумалась о чем – то и спрашивает:
– А если ты будешь не совсем белый, а в цветочек, как этот халатик? Снежок подошел к большому зеркалу, долго рассматривал себя и остался очень доволен:
– Здо-о-орово! Просто замечательно! Нарядно-то как!! Эти вредные кошки завидовать будут! Только вот рукавов нет для задних лап.
– Ну, Снежок, это не беда.
Взяла чудо-хозяюшка ножницы, иголку, нитки. И вот уже готова чудесная махровая шкурка, белая с сиреневыми цветочками. Смотрится Снежок в зеркало – насмотреться не может.
А хозяюшка аккуратно сложила черную шкурку, положила ее в пакет и перевязала лентой.
– Захвати с собой, может быть, твой странный хозяин Угольком тебя назвать захочет.
...Так появился махровый белый пес в сиреневый цветочек. И если ты встретишь его, он обязательно расскажет тебе о чудо-хозяйке, с которой крепко подружился.
Александр Гяурский А хозяюшка аккуратно сложила черную шкурку, положила ее в пакет и перевязала лентой.
– Захвати с собой, может быть, твой странный хозяин Угольком тебя назвать захочет.
...Так появился махровый белый пес в сиреневый цветочек. И если ты встретишь его, он обязательно расскажет тебе о чудо-хозяйке, с которой крепко подружился.
Веру отправили спать, а папа и мама стали смотреть телевизор.
- Это кино для больших, - сказали мама и папа.
- А я не хочу спать, - сказала Вера.
- А ты посчитай слоников, - посоветовала мама.
Вера посчитала слонов, и досчитала до ста. Дальше она считать не умела, а спать так и не хотелось.
И тут из-за книжного шкафа вышла Синяя Лошадь.
- А я тебя знаю, - сказала Синяя Лошадь. - Тебя зовут Вера и ты не хочешь спать.
- Я тоже тебя знаю, - сказала Вера, - Ты Синяя лошадь. А где ты живешь?
- Днем - за шкафом, - ответила Синяя Лошадь, - а ночью гуляю. Хочешь, будем гулять вместе?
Вера села на спину Синей Лошади и они сделали несколько кругов по комнате.
А потом Синяя Лошадь выпрыгнула в окно!
А Вера сидела у нее на спине и очень испугалась - потому что жила Вера на восьмом этаже.
Но у Синей Лошади были крылья - и они полетели над ночным городом.
На улицах никого не было - только светили фонари да на главной площади стоял милиционер.
Милиционеру было очень скучно охранять главную площадь, потому что все уже спали или смотрели телевизор, а милиционер стоял на посту.
Он увидел Синюю Лошадь с крыльями, на спине у которой сидела девочка. И засвистел в свисток.
Синяя Лошадь опустилась на площадь и милиционер спросил:
- Нарушаем?
- Что нарушаем? - удивились хором Вера и Синяя Лошадь.
- Да ничего не нарушаете, - сказал милиционер, - просто хотел на вас поближе посмотреть и ничего лучше сказать не придумал.
А Вера шепнула на ухо Синей Лошади:
- Давай возьмем его с собой!
Милиционер услышал, и сказал:
- Не могу. Я охраняю площадь.
- От кого? - засмеялась Вера, - Все спят.
Милиционер подумал немножко и сел на спину Синей Лошади. А фамилия милиционера была Бубликов.
Синяя Лошадь взмахнула крыльями и они поднялись в воздух.
По пустой улице бежала собака.
- Привет, собака! - закричала с неба Синяя Лошадь.
- Привет, привет! - сказала собака. Она ведь была не просто собака, а Говорящая Собака.
- Куда бежишь? - спросила Синяя Лошадь.
- По Очень Важному Делу, - сказала Говорящая Собака.
- А мы просто гуляем, - сказала Синяя Лошадь. - Можно, мы тоже пойдем По Очень Важному Делу?
- Можно, можно, - разрешила Говорящая Собака. - Только не мешайте!
И Говорящая Собака побежала дальше. Синяя Лошадь полетела следом за ней на крыльях, а на спине у Синей Лошади по прежнему сидели девочка Вера и милиционер Бубликов.
Долго-долго бежала Говорящая Собака... И прибежала на край света. Там уже не было ни улиц с фонарями, ни площади, которую нужно охранять. Там было только море.
Говорящая Собака села на берег и стала плакать:
- Бедная, я бедная, несчастная Говорящая Собака! Никто меня, Говорящую Собаку, не любит! Нет у меня ни хозяина, ни хозяйки!
Говорящая Собака плакала, а слезы капали в море.
Она поплакала немножко, а потом сказала:
- Ну, ладно. Пошли обратно.
И тогда Вера спросила:
- А хочешь, я буду тебя любить и буду тебе хозяйкой?
Говорящая Собака подумала и ответила:
- Хочу. А то очень надоело каждую ночь бегать на край света и плакать. Вон уже сколько я наплакала - целое море.
А милиционер Бубликов засвистел в свисток и сказал:
- А не пора ли нам обратно?
- Пора, - сказала Синяя Лошадь. - Скоро уж солнце встанет.
Милиционер Бубликов и Вера сели на спину Синей Лошади, Синяя Лошадь поднялась в небо, а Говорящая Собака побежала рядом.
Они вернулись в город. Милиционер Бубликов спрыгнул на площадь и стал ее охранять. Синяя Лошадь залетела в окно и спряталась за шкаф. Вера осталась одна в комнате.
- А как же Говорящая Собака? - вспомнила Вера и проснулась.
Было утро, в окно светило солнце.
- Значит, все это приснилось, - поняла Вера. - Жалко!
В дверь позвонили. Папа пошел открывать и через минуту позвал Веру.
На пороге стоял Милиционер Бубликов с Говорящей Собакой.
- Эта собака говорит, что она ваша, - заявил милиционер Бубликов.
И Вера сказала:
- Конечно, конечно!
- Это кино для больших, - сказали мама и папа.
- А я не хочу спать, - сказала Вера.
- А ты посчитай слоников, - посоветовала мама.
Вера посчитала слонов, и досчитала до ста. Дальше она считать не умела, а спать так и не хотелось.
И тут из-за книжного шкафа вышла Синяя Лошадь.
- А я тебя знаю, - сказала Синяя Лошадь. - Тебя зовут Вера и ты не хочешь спать.
- Я тоже тебя знаю, - сказала Вера, - Ты Синяя лошадь. А где ты живешь?
- Днем - за шкафом, - ответила Синяя Лошадь, - а ночью гуляю. Хочешь, будем гулять вместе?
Вера села на спину Синей Лошади и они сделали несколько кругов по комнате.
А потом Синяя Лошадь выпрыгнула в окно!
А Вера сидела у нее на спине и очень испугалась - потому что жила Вера на восьмом этаже.
Но у Синей Лошади были крылья - и они полетели над ночным городом.
На улицах никого не было - только светили фонари да на главной площади стоял милиционер.
Милиционеру было очень скучно охранять главную площадь, потому что все уже спали или смотрели телевизор, а милиционер стоял на посту.
Он увидел Синюю Лошадь с крыльями, на спине у которой сидела девочка. И засвистел в свисток.
Синяя Лошадь опустилась на площадь и милиционер спросил:
- Нарушаем?
- Что нарушаем? - удивились хором Вера и Синяя Лошадь.
- Да ничего не нарушаете, - сказал милиционер, - просто хотел на вас поближе посмотреть и ничего лучше сказать не придумал.
А Вера шепнула на ухо Синей Лошади:
- Давай возьмем его с собой!
Милиционер услышал, и сказал:
- Не могу. Я охраняю площадь.
- От кого? - засмеялась Вера, - Все спят.
Милиционер подумал немножко и сел на спину Синей Лошади. А фамилия милиционера была Бубликов.
Синяя Лошадь взмахнула крыльями и они поднялись в воздух.
По пустой улице бежала собака.
- Привет, собака! - закричала с неба Синяя Лошадь.
- Привет, привет! - сказала собака. Она ведь была не просто собака, а Говорящая Собака.
- Куда бежишь? - спросила Синяя Лошадь.
- По Очень Важному Делу, - сказала Говорящая Собака.
- А мы просто гуляем, - сказала Синяя Лошадь. - Можно, мы тоже пойдем По Очень Важному Делу?
- Можно, можно, - разрешила Говорящая Собака. - Только не мешайте!
И Говорящая Собака побежала дальше. Синяя Лошадь полетела следом за ней на крыльях, а на спине у Синей Лошади по прежнему сидели девочка Вера и милиционер Бубликов.
Долго-долго бежала Говорящая Собака... И прибежала на край света. Там уже не было ни улиц с фонарями, ни площади, которую нужно охранять. Там было только море.
Говорящая Собака села на берег и стала плакать:
- Бедная, я бедная, несчастная Говорящая Собака! Никто меня, Говорящую Собаку, не любит! Нет у меня ни хозяина, ни хозяйки!
Говорящая Собака плакала, а слезы капали в море.
Она поплакала немножко, а потом сказала:
- Ну, ладно. Пошли обратно.
И тогда Вера спросила:
- А хочешь, я буду тебя любить и буду тебе хозяйкой?
Говорящая Собака подумала и ответила:
- Хочу. А то очень надоело каждую ночь бегать на край света и плакать. Вон уже сколько я наплакала - целое море.
А милиционер Бубликов засвистел в свисток и сказал:
- А не пора ли нам обратно?
- Пора, - сказала Синяя Лошадь. - Скоро уж солнце встанет.
Милиционер Бубликов и Вера сели на спину Синей Лошади, Синяя Лошадь поднялась в небо, а Говорящая Собака побежала рядом.
Они вернулись в город. Милиционер Бубликов спрыгнул на площадь и стал ее охранять. Синяя Лошадь залетела в окно и спряталась за шкаф. Вера осталась одна в комнате.
- А как же Говорящая Собака? - вспомнила Вера и проснулась.
Было утро, в окно светило солнце.
- Значит, все это приснилось, - поняла Вера. - Жалко!
В дверь позвонили. Папа пошел открывать и через минуту позвал Веру.
На пороге стоял Милиционер Бубликов с Говорящей Собакой.
- Эта собака говорит, что она ваша, - заявил милиционер Бубликов.
И Вера сказала:
- Конечно, конечно!
Радуга
Наталья Абрамцева
Небо голубое с солнцем золотым — это здорово! Весело и красиво. И белые облака тоже хороши. А золотые крапинки звезд? А сверкающий дождь? А мягкий нежный туман? Чудеса, да и только! Мы-то, конечно, не считаем, что это чудеса. Привыкли. Знаем, что и дождь прольется, и звезды замигают, и солнце непременно встанет вовремя.
Правда, иногда мы все-таки удивляемся и даже восхищаемся. Тем восхищаемся, тому удивляемся, что не часто видим. Вот радуга. От края до края света встала яркая разноцветная дуга. Семь полос, семь лент светятся, сияют. Красная, оранжевая, желтая, зеленая, голубая, синяя, фиолетовая. Увидев такую радугу, мы зовем друг друга, даже загадываем желания. Но это редко бывает. Чаще радуга показывается нам маленьким обрывком разноцветной, но не яркой ленточки. Мы и этому рады. Потому что забыли те давние-давние времена, когда каждое утро начиналось с того, что зажигалась яркая, во все небо радуга.
Раньше солнца вставала радуга. До позднего вечера вместе с солнцем светила людям. Привыкли люди к радуге. Наверное, чересчур привыкли. А потому, когда у нее случилась беда, люди ничего и не заметили.
А произошло вот что. Жил-был один человек. Обыкновенный человек. Его красивый дом стоял в чудесном саду. Человек жил хорошо, всем был доволен. Но вот однажды утром зазвонил его телефон и сказал что-то очень обидное. Хотя нет. Телефон не звонил. Ведь дело-то давнее. Телефонов тогда не было. Скорее всего, обидные слова принесла телеграмма. Но вряд ли. Телеграфа тогда тоже не было. Обида нашла человека как-то проще. Он что-то вспомнил. Или что-то ему показалось. Или в словах кого-то из близких почудилось то, чего и в помине не было. Так или иначе, стало человеку обидно и горько. Казалось, случилось что-то непоправимое.
Вышел человек в сад. И встретили его, как и вчера, и позавчера, и раньше, красные розы, оранжевые ноготки, желтые золотые шары, зеленая трава, голубые незабудки, синие колокольчики, фиолетовые тюльпаны. Цветы радостно повернулись к человеку. Но человек был не совсем тот, что вчера. А скорее, совсем не тот. Обида затуманила ему глаза, а раздражение разбудило несправедливость и злые слова.
Необыкновенно яркие красные розы услышали от человека, что он так старательно за ними ухаживает, что просто стыдно им быть такими бледными. Оранжевым ноготкам человек сказал, что они слишком оранжевые, что маленьким цветкам неприлично быть яркими. А желтые золотые шары оказались виноваты в том, что сколько их ни тряси, не упадет ни одной золотой монетки. Только зря называются золотыми. Зеленую траву человек упрекнул в том, что она лохматая-косматая, хотя раньше считалось, что трава просто густая и пышная. Голубым незабудкам человек сказал, что скромность — это хорошо, но не до такой степени, чтобы разглядеть было трудно. Синие колокольчики оказались виноваты в том, что не умеют звенеть так же, как серебряные колокольчики-звоночки на дверях дома. Фиолетовым тюльпанам человек сказал, что, сажая их луковицы, хотел, чтобы выросли белые цветы, а потому, оказавшись фиолетовыми, тюльпаны очень огорчили, а может, даже обманули его.
В общем, для всех цветов неизвестно откуда взялись у человека недобрые слова. В конце концов, окинув взглядом цветы, человек сказал еще несколько слов:
— Да и какая от всех от вас польза? Выполоть вас! С корнем вырвать надо, а двор асфальтом залить!
Человек и сам зажмурился, услышав собственные страшные слова. А цветы... Цветы и трава так испугались, что мгновенно потеряли свои яркие чудесные краски и стали серого цвета. Цвета серых мышей или даже крыс.
Солнце вздрогнуло, увидев, что случилось, вздрогнули легкие облака, застыло небо, радуга качнулась. Ты ведь помнишь, что в те давние времена радуга каждый день сияла.
Нужно было что-то делать. И быстро! Пока зажмурившийся человек не открыл глаза. Пока не увидел, что серыми стали цветы. Людям нельзя видеть серые цветы — это очень, очень опасно...
И тогда семицветная радуга в один миг бросила свои яркие ленты цветам: розам — красную, ноготкам — оранжевую, золотым шарам — желтую, траве — зеленую, незабудкам — голубую, колокольчикам — синюю, тюльпанам — фиолетовую.
Цветы стали еще прекраснее. А человек, уже, конечно, открывший глаза, стал прежним. Таким, как вчера, позавчера, раньше. Его собственные злые слова будто окатили его ледяной водой, в которой растворилась обида и несправедливость. Осталась, правда, легкая головная боль. Но она скоро пройдет. Человек попросил у цветов прощения.
— Ах, что вы! Ах, о чем вы!— сказали добрые цветы.— Все бывает.
И человек снова стал жить хорошо...
А как радуга? Плохо... Чуть заметны бледные полосы — следы от подаренных цветам ярких лент. Почти весь свой цвет потеряла радуга. И заболела. Ведь сила радуги в ее цвете. Как больной человек сжимается в комочек под одеялом, так заболевшая радуга сжалась в маленькую бледно-цветную ленточку и спряталась в облаках.
Люди ничего не заметили. Ведь у них остались солнце и луна, звезды и дождь, туман и северное сияние, облака и еще столько чудес, что не счесть.
...Прошло много лет, очень много времени. А время, говорят, все лечит. Радуга стала поправляться. Когда чувствует себя получше, встает дугой, высокой, яркой. Когда сил поменьше, появляется ленточка маленькая. Ненадолго, но все-таки старается показаться людям. Ведь поняли люди наконец, что радуга им очень нужна.
Правда, иногда мы все-таки удивляемся и даже восхищаемся. Тем восхищаемся, тому удивляемся, что не часто видим. Вот радуга. От края до края света встала яркая разноцветная дуга. Семь полос, семь лент светятся, сияют. Красная, оранжевая, желтая, зеленая, голубая, синяя, фиолетовая. Увидев такую радугу, мы зовем друг друга, даже загадываем желания. Но это редко бывает. Чаще радуга показывается нам маленьким обрывком разноцветной, но не яркой ленточки. Мы и этому рады. Потому что забыли те давние-давние времена, когда каждое утро начиналось с того, что зажигалась яркая, во все небо радуга.
Раньше солнца вставала радуга. До позднего вечера вместе с солнцем светила людям. Привыкли люди к радуге. Наверное, чересчур привыкли. А потому, когда у нее случилась беда, люди ничего и не заметили.
А произошло вот что. Жил-был один человек. Обыкновенный человек. Его красивый дом стоял в чудесном саду. Человек жил хорошо, всем был доволен. Но вот однажды утром зазвонил его телефон и сказал что-то очень обидное. Хотя нет. Телефон не звонил. Ведь дело-то давнее. Телефонов тогда не было. Скорее всего, обидные слова принесла телеграмма. Но вряд ли. Телеграфа тогда тоже не было. Обида нашла человека как-то проще. Он что-то вспомнил. Или что-то ему показалось. Или в словах кого-то из близких почудилось то, чего и в помине не было. Так или иначе, стало человеку обидно и горько. Казалось, случилось что-то непоправимое.
Вышел человек в сад. И встретили его, как и вчера, и позавчера, и раньше, красные розы, оранжевые ноготки, желтые золотые шары, зеленая трава, голубые незабудки, синие колокольчики, фиолетовые тюльпаны. Цветы радостно повернулись к человеку. Но человек был не совсем тот, что вчера. А скорее, совсем не тот. Обида затуманила ему глаза, а раздражение разбудило несправедливость и злые слова.
Необыкновенно яркие красные розы услышали от человека, что он так старательно за ними ухаживает, что просто стыдно им быть такими бледными. Оранжевым ноготкам человек сказал, что они слишком оранжевые, что маленьким цветкам неприлично быть яркими. А желтые золотые шары оказались виноваты в том, что сколько их ни тряси, не упадет ни одной золотой монетки. Только зря называются золотыми. Зеленую траву человек упрекнул в том, что она лохматая-косматая, хотя раньше считалось, что трава просто густая и пышная. Голубым незабудкам человек сказал, что скромность — это хорошо, но не до такой степени, чтобы разглядеть было трудно. Синие колокольчики оказались виноваты в том, что не умеют звенеть так же, как серебряные колокольчики-звоночки на дверях дома. Фиолетовым тюльпанам человек сказал, что, сажая их луковицы, хотел, чтобы выросли белые цветы, а потому, оказавшись фиолетовыми, тюльпаны очень огорчили, а может, даже обманули его.
В общем, для всех цветов неизвестно откуда взялись у человека недобрые слова. В конце концов, окинув взглядом цветы, человек сказал еще несколько слов:
— Да и какая от всех от вас польза? Выполоть вас! С корнем вырвать надо, а двор асфальтом залить!
Человек и сам зажмурился, услышав собственные страшные слова. А цветы... Цветы и трава так испугались, что мгновенно потеряли свои яркие чудесные краски и стали серого цвета. Цвета серых мышей или даже крыс.
Солнце вздрогнуло, увидев, что случилось, вздрогнули легкие облака, застыло небо, радуга качнулась. Ты ведь помнишь, что в те давние времена радуга каждый день сияла.
Нужно было что-то делать. И быстро! Пока зажмурившийся человек не открыл глаза. Пока не увидел, что серыми стали цветы. Людям нельзя видеть серые цветы — это очень, очень опасно...
И тогда семицветная радуга в один миг бросила свои яркие ленты цветам: розам — красную, ноготкам — оранжевую, золотым шарам — желтую, траве — зеленую, незабудкам — голубую, колокольчикам — синюю, тюльпанам — фиолетовую.
Цветы стали еще прекраснее. А человек, уже, конечно, открывший глаза, стал прежним. Таким, как вчера, позавчера, раньше. Его собственные злые слова будто окатили его ледяной водой, в которой растворилась обида и несправедливость. Осталась, правда, легкая головная боль. Но она скоро пройдет. Человек попросил у цветов прощения.
— Ах, что вы! Ах, о чем вы!— сказали добрые цветы.— Все бывает.
И человек снова стал жить хорошо...
А как радуга? Плохо... Чуть заметны бледные полосы — следы от подаренных цветам ярких лент. Почти весь свой цвет потеряла радуга. И заболела. Ведь сила радуги в ее цвете. Как больной человек сжимается в комочек под одеялом, так заболевшая радуга сжалась в маленькую бледно-цветную ленточку и спряталась в облаках.
Люди ничего не заметили. Ведь у них остались солнце и луна, звезды и дождь, туман и северное сияние, облака и еще столько чудес, что не счесть.
...Прошло много лет, очень много времени. А время, говорят, все лечит. Радуга стала поправляться. Когда чувствует себя получше, встает дугой, высокой, яркой. Когда сил поменьше, появляется ленточка маленькая. Ненадолго, но все-таки старается показаться людям. Ведь поняли люди наконец, что радуга им очень нужна.
Один день из жизни Жука
Марина Зарембо
Жил был Жук. Он жужжал своими крылышками, летая меж листвы деревьев, над ромашками и васильками.
Жук был очень деловым созданием. У него было толстое брюшко и много ножек. Но главной гордостью жука были его крылышки – они походили на сеточку, а на ощупь были очень твердыми. Когда Жук летал, его крылышки издавали громкий и грозный звук, а потому Жука считали одним из главных насекомых леса.
Жук жил под большим листом дуба, на самой низкой веточке. Жук был черным, и никто не заметил бы его под этим листом.
Утром Жук просыпался, протирал глазки, делал два-три упражнения крылышками и ножками – для разминки – и начинал свой день.
Дел было очень много. В лесу текла своя жизнь и обязанности были четко распределены между его обитателями. Кто-то должен был убирать мусор, кто-то - предсказывать погоду, а Жук служил почтальоном.
У него на спинке висел квадратный чемоданчик, куда складывались веточки и листики. С помощью этих нехитрых приспособлений обитатели леса сообщали друг другу нечто важное, если не могли лично встретиться и пообщаться. Поскольку обязанность у Жука была действительно значительная, ему полагалось носить фуражку с козырьком, чтобы все видели, что он на работе.
И вот, утром, водрузив на спинку чемодан, надев фуражку, Жук взлетал из-под листа дуба. Надо было разнести по адресам все послания, которые накопились за предыдущий день.
Летит Жук себе по лесу. Солнце сияет, птицы поют, никто Жука не трогает. Ведь на нем – фуражка, знак почтальона. Вдруг слышит, что его кто-то зовет. Смотрит – а это Божья Коровка. Сидит на подсолнухе. Подлетает Жук, а та ему и говорит: “Жук, а Жук! Передай, пожалуйста, дяденьке Дятлу, чтобы он не стучал так громко по утрам. Мои детки не могут спать под этот стук”.
Удивился Жук такой просьбе, но мало ли чего бывает. И потом, он еще ни разу в жизни не общался с Дятлом. Тот славился на весь лес тем, что в молодости закончил школу по стуку и теперь мог выстучать любую мелодию, какую хотел.
Подлетает Жук, а Дятел сидит на стволе дерева и спит. Что было делать Жуку? Решил он подождать, пока тот проснется. Утро было раннее, времени еще было много. Пока Жук ждал, он решил перебрать сообщения, которые второпях кинул в свой чемоданчик. И вдруг он видит веточку, у которой отломаны кончики с обеих сторон. А это значило, что кто-то в беде. И просит о помощи. Самое удивительное, было сложно сказать, от кого это послание – от синички или от воробушка.
Сразу забыл Жук о просьбе Божьей Коровки и бросился относить веточку, которая, кстати сказать, предназначалась Сове – самой мудрой птице леса.
Сова поутру отсыпалась после ночной охоты. Она была очень недовольна, что ее разбудил какой-то жук, пусть даже этот жук – почтальон. Но когда он протянул ей веточку, та сразу перестала ворчать и полетела на помощь. Она позвала с собой свою сестру, по дороге они разбудили Дятла и тот тоже отправился с ними.
Оказалось, что одна из синичек, живших в южной стороне леса, запуталась в ветках березы и никак не могла их распутать. Ветки создали вокруг нее настоящую клетку. Единственное, что ей удалось сделать – это передать пролетавшим мимо стрекозам свое послание, которое и обнаружил затем Жук в своем чемоданчике.
Синичка была так счастлива, что ее освободили. Ведь она думала, что навсегда осталась в клетке из березовых веток.
Жук был объявлен героем дня, и по поводу спасения синички ее родственники устроили целый пир.
Жуку даже разрешили не работать, но он все же разнес по лесу все послания – а вдруг что-нибудь срочное? – и передал Дятлу просьбу Божьей Коровки.
Дятел обещал стучать потише, а чтобы детишки Божьей Коровки быстро заснули, простучал им на ночь самую лучшую колыбельную, которую он знал.
Так прошел день в лесу.
Жук снова забрался под лист дуба, где его никто не мог заметить и съесть, и заснул.
Завтра ему предстоял новый день, полный приключений.
А пока он спокойно спал и видел счастливые сны.
Жук был очень деловым созданием. У него было толстое брюшко и много ножек. Но главной гордостью жука были его крылышки – они походили на сеточку, а на ощупь были очень твердыми. Когда Жук летал, его крылышки издавали громкий и грозный звук, а потому Жука считали одним из главных насекомых леса.
Жук жил под большим листом дуба, на самой низкой веточке. Жук был черным, и никто не заметил бы его под этим листом.
Утром Жук просыпался, протирал глазки, делал два-три упражнения крылышками и ножками – для разминки – и начинал свой день.
Дел было очень много. В лесу текла своя жизнь и обязанности были четко распределены между его обитателями. Кто-то должен был убирать мусор, кто-то - предсказывать погоду, а Жук служил почтальоном.
У него на спинке висел квадратный чемоданчик, куда складывались веточки и листики. С помощью этих нехитрых приспособлений обитатели леса сообщали друг другу нечто важное, если не могли лично встретиться и пообщаться. Поскольку обязанность у Жука была действительно значительная, ему полагалось носить фуражку с козырьком, чтобы все видели, что он на работе.
И вот, утром, водрузив на спинку чемодан, надев фуражку, Жук взлетал из-под листа дуба. Надо было разнести по адресам все послания, которые накопились за предыдущий день.
Летит Жук себе по лесу. Солнце сияет, птицы поют, никто Жука не трогает. Ведь на нем – фуражка, знак почтальона. Вдруг слышит, что его кто-то зовет. Смотрит – а это Божья Коровка. Сидит на подсолнухе. Подлетает Жук, а та ему и говорит: “Жук, а Жук! Передай, пожалуйста, дяденьке Дятлу, чтобы он не стучал так громко по утрам. Мои детки не могут спать под этот стук”.
Удивился Жук такой просьбе, но мало ли чего бывает. И потом, он еще ни разу в жизни не общался с Дятлом. Тот славился на весь лес тем, что в молодости закончил школу по стуку и теперь мог выстучать любую мелодию, какую хотел.
Подлетает Жук, а Дятел сидит на стволе дерева и спит. Что было делать Жуку? Решил он подождать, пока тот проснется. Утро было раннее, времени еще было много. Пока Жук ждал, он решил перебрать сообщения, которые второпях кинул в свой чемоданчик. И вдруг он видит веточку, у которой отломаны кончики с обеих сторон. А это значило, что кто-то в беде. И просит о помощи. Самое удивительное, было сложно сказать, от кого это послание – от синички или от воробушка.
Сразу забыл Жук о просьбе Божьей Коровки и бросился относить веточку, которая, кстати сказать, предназначалась Сове – самой мудрой птице леса.
Сова поутру отсыпалась после ночной охоты. Она была очень недовольна, что ее разбудил какой-то жук, пусть даже этот жук – почтальон. Но когда он протянул ей веточку, та сразу перестала ворчать и полетела на помощь. Она позвала с собой свою сестру, по дороге они разбудили Дятла и тот тоже отправился с ними.
Оказалось, что одна из синичек, живших в южной стороне леса, запуталась в ветках березы и никак не могла их распутать. Ветки создали вокруг нее настоящую клетку. Единственное, что ей удалось сделать – это передать пролетавшим мимо стрекозам свое послание, которое и обнаружил затем Жук в своем чемоданчике.
Синичка была так счастлива, что ее освободили. Ведь она думала, что навсегда осталась в клетке из березовых веток.
Жук был объявлен героем дня, и по поводу спасения синички ее родственники устроили целый пир.
Жуку даже разрешили не работать, но он все же разнес по лесу все послания – а вдруг что-нибудь срочное? – и передал Дятлу просьбу Божьей Коровки.
Дятел обещал стучать потише, а чтобы детишки Божьей Коровки быстро заснули, простучал им на ночь самую лучшую колыбельную, которую он знал.
Так прошел день в лесу.
Жук снова забрался под лист дуба, где его никто не мог заметить и съесть, и заснул.
Завтра ему предстоял новый день, полный приключений.
А пока он спокойно спал и видел счастливые сны.
Фея Круглого Озера
Раиса Крапп
Алёша проснулся рано. Бабушка только что подоила Зорьку и теперь тихонько звякала подойником - процеживала молоко сквозь белую тряпицу и разливала его по банкам.
- Ты что в такую рань поднялся, Алёшенька?! - всплеснула бабушка руками. - Школа опять начнётся - не поспишь.
- Выспался я, бабуля, - Алёша присел к столу на прохладную лавку.
- Ну, коль выспался, тоже хорошо, - согласилась бабушка. - Утро-то нынче какое! Вот тебе молочка парного. Попей, дитятко.
Алёша с удовольствием выпил кружку ароматного молока с куском вчерашнего яблочного пирога, тут ему вдруг стало грустно. Он вспомнил, что сегодня вечером за ним приедут папа с мамой. Нет, Алёша, конечно, соскучился по ним, и очень рад, что они приедут. И по ребятам со двора соскучился... но от бабули уезжать так не хочется.
Чем же заняться сегодня? Последний денёк надо провести не абы как. Алеша не долго раздумывал, что он сегодня будет делать. Сразу подумал о Круглом озере. Оно было очень красивое, там жили лебеди. Алеша сколько угодно мог любоваться на белоснежных птиц, когда они величественно скользили по зеркалу тёмной воды, грациозно выгнув шеи, как будто гляделись в зеркальную поверхность. А то вдруг распахивали свои большие крылья и взлетали - сначала низко, над самой водой, задевая ее лапками, потом выше, выше, поднимались над вершинами деревьев, и ещё выше, в синее небо. Может быть, небо казалось им огромным озером, и они хотели долететь до него?..
Мимо пшеничного поля, через луг Алёша дошёл до опушки. Тропинка ныряла в заросли, петляла и терялась из виду. В ранний утренний час в лесной тени было ещё прохладно, но солнце пронзало кроны, и солнечные зайчики весело прыгали в траве и по тропинке. Алёша вслушивался в голоса, которыми звенел лес, а тропинка влекла его всё глубже в чащу.
Неожиданно Алёше почудился короткий смешок. Он оглянулся, ожидая увидеть поблизости деревенских ребят - взрослый-то не станет смеяться ни с того, ни сего, а вот девчонки - им дай только похихикать.
Поблизости никого не было. "Спрятались", - решил Алёша, и как ни в чём ни бывало, пошёл дальше. Но теперь боковым зрением он пытался уловить какое-нибудь движение. И правда, он увидел кое-что, и сразу думать забыл про шутников. Он шёл и видел вокруг знакомый лес, но одновременно через него как будто сквозил совсем другой лес, смутно, на пределе видимости. И видение его мгновенно исчезало, едва Алёша пытался рассмотреть призрачный лес. Но через некоторое время видение возникало снова.
…К Алёше подступали дубы-гиганты. Плотные кроны их смыкались высоко-высоко наверху. Мозолистые корни выпирали из земли, и были столь мощные, что через них надо было бы не перешагивать, а перелазить. Сумрак призрачного леса был торжественным и строгим. И лес был живым. Алёша постоянно чувствовал, что на него кто-то смотрит. Это было не страшно, а... ну как если бы он вошел в комнату, где много-много людей, и они бы стали смотреть - кто это пришел? Вот и сейчас, будто сами дубы снисходительно смотрели на него с высоты своего роста.
И кто-то неуловимый мелькал меж стволами, а разглядеть эти промельки Алеша не успевал. Но будто бы чудилась в быстром движении тоненькая девичья фигурка, лёгкая, как дуновение ветерка. А то кто-то маленький и толстенький, с растрёпанной головой, в пёстрой рубашонке торопился шмыгнуть за корень. И ещё были звуки. Не утренний щебет птиц и весёлый шелест листьев - в какой-то момент это отдалялось, и тогда Алёшу обступал шёпот, негромкий смех, или вдруг кто-то вскрикивал задорно и коротко, как в прятках.
Алеша давно догадался, что спит.
Тропинка под ногами замысловато петляла, кружила, и в конце-концов вывела к озеру. И вот тут Алёша увидел девчонку. Аж расстроился: ну везде эти любопытные существа нос свой сунут, даже в его собственный сон. Сейчас начнёт болтать без умолку и всё испортит. Девчонка Алешу еще не видела. Она сидела на большом округло-плоском камне. Обхватив руками коленку, и положив на неё подбородок, она задумчиво смотрела на озеро. И тут Алёше стало досадно, что он прячется в зарослях. "Шёл, шёл, а теперь из-за этой щеглихи назад что ли?!" Он сердито шагнул вперёд, нарочно громко цепляясь ногами за траву и ветки.
Девчонка повернула к нему голову и спокойно смотрела, как он идёт.
- Ты… кто? - ошеломлённо проговорил Алёша.
Девчоночьи глаза смотрели на него с насмешливым любопытством. Но это была не девчонка... она была какая-то другая… неуловимо переменчивая…
- Ты что в такую рань поднялся, Алёшенька?! - всплеснула бабушка руками. - Школа опять начнётся - не поспишь.
- Выспался я, бабуля, - Алёша присел к столу на прохладную лавку.
- Ну, коль выспался, тоже хорошо, - согласилась бабушка. - Утро-то нынче какое! Вот тебе молочка парного. Попей, дитятко.
Алёша с удовольствием выпил кружку ароматного молока с куском вчерашнего яблочного пирога, тут ему вдруг стало грустно. Он вспомнил, что сегодня вечером за ним приедут папа с мамой. Нет, Алёша, конечно, соскучился по ним, и очень рад, что они приедут. И по ребятам со двора соскучился... но от бабули уезжать так не хочется.
Чем же заняться сегодня? Последний денёк надо провести не абы как. Алеша не долго раздумывал, что он сегодня будет делать. Сразу подумал о Круглом озере. Оно было очень красивое, там жили лебеди. Алеша сколько угодно мог любоваться на белоснежных птиц, когда они величественно скользили по зеркалу тёмной воды, грациозно выгнув шеи, как будто гляделись в зеркальную поверхность. А то вдруг распахивали свои большие крылья и взлетали - сначала низко, над самой водой, задевая ее лапками, потом выше, выше, поднимались над вершинами деревьев, и ещё выше, в синее небо. Может быть, небо казалось им огромным озером, и они хотели долететь до него?..
Мимо пшеничного поля, через луг Алёша дошёл до опушки. Тропинка ныряла в заросли, петляла и терялась из виду. В ранний утренний час в лесной тени было ещё прохладно, но солнце пронзало кроны, и солнечные зайчики весело прыгали в траве и по тропинке. Алёша вслушивался в голоса, которыми звенел лес, а тропинка влекла его всё глубже в чащу.
Неожиданно Алёше почудился короткий смешок. Он оглянулся, ожидая увидеть поблизости деревенских ребят - взрослый-то не станет смеяться ни с того, ни сего, а вот девчонки - им дай только похихикать.
Поблизости никого не было. "Спрятались", - решил Алёша, и как ни в чём ни бывало, пошёл дальше. Но теперь боковым зрением он пытался уловить какое-нибудь движение. И правда, он увидел кое-что, и сразу думать забыл про шутников. Он шёл и видел вокруг знакомый лес, но одновременно через него как будто сквозил совсем другой лес, смутно, на пределе видимости. И видение его мгновенно исчезало, едва Алёша пытался рассмотреть призрачный лес. Но через некоторое время видение возникало снова.
…К Алёше подступали дубы-гиганты. Плотные кроны их смыкались высоко-высоко наверху. Мозолистые корни выпирали из земли, и были столь мощные, что через них надо было бы не перешагивать, а перелазить. Сумрак призрачного леса был торжественным и строгим. И лес был живым. Алёша постоянно чувствовал, что на него кто-то смотрит. Это было не страшно, а... ну как если бы он вошел в комнату, где много-много людей, и они бы стали смотреть - кто это пришел? Вот и сейчас, будто сами дубы снисходительно смотрели на него с высоты своего роста.
И кто-то неуловимый мелькал меж стволами, а разглядеть эти промельки Алеша не успевал. Но будто бы чудилась в быстром движении тоненькая девичья фигурка, лёгкая, как дуновение ветерка. А то кто-то маленький и толстенький, с растрёпанной головой, в пёстрой рубашонке торопился шмыгнуть за корень. И ещё были звуки. Не утренний щебет птиц и весёлый шелест листьев - в какой-то момент это отдалялось, и тогда Алёшу обступал шёпот, негромкий смех, или вдруг кто-то вскрикивал задорно и коротко, как в прятках.
Алеша давно догадался, что спит.
Тропинка под ногами замысловато петляла, кружила, и в конце-концов вывела к озеру. И вот тут Алёша увидел девчонку. Аж расстроился: ну везде эти любопытные существа нос свой сунут, даже в его собственный сон. Сейчас начнёт болтать без умолку и всё испортит. Девчонка Алешу еще не видела. Она сидела на большом округло-плоском камне. Обхватив руками коленку, и положив на неё подбородок, она задумчиво смотрела на озеро. И тут Алёше стало досадно, что он прячется в зарослях. "Шёл, шёл, а теперь из-за этой щеглихи назад что ли?!" Он сердито шагнул вперёд, нарочно громко цепляясь ногами за траву и ветки.
Девчонка повернула к нему голову и спокойно смотрела, как он идёт.
- Ты… кто? - ошеломлённо проговорил Алёша.
Девчоночьи глаза смотрели на него с насмешливым любопытством. Но это была не девчонка... она была какая-то другая… неуловимо переменчивая…
Длинные волосы спадали на плечи, струились по спине. Цвет их был не то пепельным, не то голубоватым, а то будто светился перламутровыми сине-бело-голубыми оттенками… Лицо… Ох, оно было такое... вот отвернись она сейчас от Алеши, и ему станет так горько, как не было ещё никогда в жизни.
- Почему ты смотришь мимо меня? - вдруг спросило это удивительное создание.
- Если прямо смотреть, ты исчезаешь, - ответил Алёша.
ЗдОрово, что во сне можно говорить всякую чепуху.
Она удивленно подняла тонкую бровь и вдруг гибко, неуловимым движением соскользнула с камня. Алёша сообразить не успел, а она протянула руку и провела перед его глазами. И Алёше показалось, будто за её плечом распахнулось прозрачное, мерцающее крыло и легкий ветерок опахнул на него - и от макушки до пяток прошла странная волна. В ней был свежий запах озера, и солнечные зайчики на маленьких волнах, и нежность лилий, и вольный размах лебединых крыльев... Он открыл глаза и сказал:
- Ой!
Теперь в сонное его видение пришла необычайная чёткость. И видел Алёша столько удивительного, чудесного… Но он перевёл взгляд на ту, что стояла перед ним. И онемел. Сейчас он видел её до самой крохотной звездочки, вспыхивающей в прядях волос, похожих текучие струи... И всё равно не в силах был разглядеть, какая она, будто слеп от нечеловеческой ее красоты.
- Здравствуй, Алёша, - певуче сказала она, и зубы блеснули в улыбке. У неё и голос был чарующий… Ну так, как зачаровывает журчание и плеск воды или танец огненных языков.
- Кто ты?.. - только и смог выдохнуть Алёша.
- Я - Фея Круглого Озера.
- Фея… - заворожённо повторил он. - Мне снится сказка…
Она рассмеялась, и смех её прокатился над озером, будто хрустальные бусинки сыпались и катились по хрустальному блюду.
- Ты не спишь, Алеша. Я - настоящая.
- Не сон… - опять зачарованно повторил Алёша.
- Нет. И перестань повторять за мной, - сказала Фея, и в глазах у нее плескался смех.
И Алёша вдруг понял, что все происходит на самом деле, что никакой это не сон, и сердце его громко заколотилось.
- А почему я раньше тебя здесь не видел?!
Она улыбнулась и сказала:
- Сегодня ты вошёл в лес просто так, с любовью. Просто смотрел, слушал, радовался. Мне захотелось встретиться с тобой. Может быть, ты станешь нам другом и помощником.
- Кому - нам?..
- Всем, кто живёт в нашем мире и хранит его.
- А от кого... хранить? - Алеша подумал, что спрашивает о чем-то ни о том, но в голове не было ничего путного.
- Ох, Алёша! Если бы озера, деревья, луга могли говорить, сколько стонов, и жалоб, и обид услышали бы люди.
- Значит... от людей защищать?
- Увы, часто - от людей. Вот, возьми, - она протянула раскрытую ладонь, и Алёша увидел маленькую веточку ивы. - Когда захочешь увидеть наш мир вот так, как сейчас - просто проведи ею перед глазами. Увидишь, какой он разный, бывает и больным, и мёртвым.
- Но вы же, сами все можете, вы - Феи, волшебницы! Разве не можете спасти свой мир, оживить?
- Даже мы не всякое зло одолеть можем. Одно дело заклинанием крыло поломанное срастить, и совсем другое - сражаться с многоликим злом, которое оборачивается и ядом в дожде, и губительным смрадом в воздухе… Многие мои сёстры не смогли, не сохранили своих озёр и ушли. А ведь если умирает озеро, в конце-концов без него погибает и Фея. Маленький народец может жить только в своих родных местах, здесь его сила. Изгнанники слабеют и умирают. К счастью, мне удаётся хранить моё Озеро, и лебеди не покидают его, - улыбнулась Фея. - Извини, Алёша, у меня много дел.
- Ой, подожди! Я больше никогда тебя не увижу?!
- Захочешь опять встретиться - вспомни о веточке. Невидимая другим, она всегда будет у тебя в руке. Только не погуби её.
Фея уже отходила от Алёши, невесомо ступая по траве изящными босыми ножками.
- Как?! От чего она может погибнуть?!
- От недоброты…
Алёша стоял и очарованно смотрел, как она на цыпочках идёт по воде, едва-едва касаясь её. За спиной Феи развернулись крылышки. Они были прозрачными и обозначались крохотными мерцающими звездочками, которые складывались в живые, переменчивые узоры. Это чуть-чуть напоминало радужную игру света на оболочке мыльного пузыря, но звёздный, волшебный танец на крылышках Феи был несравненно прекраснее, тоньше, нежнее. Лебеди подплыли к её ногам и остановились, склонились к ее ножкам.
- До свидания, Алёша, - улыбнулась Фея. - Я рада, что мы познакомились.
И тут как-то особенно ярко блеснули в глаза солнечные зайчики, играющие на воде. Будто кто-то шаловливо зачерпнул в ладонь солнечных лучей и брызнул ими в Алёшу. Он зажмурился, а когда взглянул опять, Феи не было. Только ещё катился по озеру негромкий хрустальный смех. Алёша долго сидел на камне. На сердце у него было так радостно, так хорошо! Он рассматривал зелёную веточку, чуть касаясь, трогал продолговатые, прохладные листочки и тихо улыбался.
Надо было возвращаться. Алёша подошёл к самой воде и шепнул:
- До свидания, Фея Круглого Озера.
Он уже повернулся идти, когда тихим всплеском, дыханием ветерка прилетели неслышные слова:
- До свидания, Алёша…
Он быстро обернулся, и ему почудились на миг синие лучистые глаза, бездонные, как два прозрачных, хрустальных озера.
- Почему ты смотришь мимо меня? - вдруг спросило это удивительное создание.
- Если прямо смотреть, ты исчезаешь, - ответил Алёша.
ЗдОрово, что во сне можно говорить всякую чепуху.
Она удивленно подняла тонкую бровь и вдруг гибко, неуловимым движением соскользнула с камня. Алёша сообразить не успел, а она протянула руку и провела перед его глазами. И Алёше показалось, будто за её плечом распахнулось прозрачное, мерцающее крыло и легкий ветерок опахнул на него - и от макушки до пяток прошла странная волна. В ней был свежий запах озера, и солнечные зайчики на маленьких волнах, и нежность лилий, и вольный размах лебединых крыльев... Он открыл глаза и сказал:
- Ой!
Теперь в сонное его видение пришла необычайная чёткость. И видел Алёша столько удивительного, чудесного… Но он перевёл взгляд на ту, что стояла перед ним. И онемел. Сейчас он видел её до самой крохотной звездочки, вспыхивающей в прядях волос, похожих текучие струи... И всё равно не в силах был разглядеть, какая она, будто слеп от нечеловеческой ее красоты.
- Здравствуй, Алёша, - певуче сказала она, и зубы блеснули в улыбке. У неё и голос был чарующий… Ну так, как зачаровывает журчание и плеск воды или танец огненных языков.
- Кто ты?.. - только и смог выдохнуть Алёша.
- Я - Фея Круглого Озера.
- Фея… - заворожённо повторил он. - Мне снится сказка…
Она рассмеялась, и смех её прокатился над озером, будто хрустальные бусинки сыпались и катились по хрустальному блюду.
- Ты не спишь, Алеша. Я - настоящая.
- Не сон… - опять зачарованно повторил Алёша.
- Нет. И перестань повторять за мной, - сказала Фея, и в глазах у нее плескался смех.
И Алёша вдруг понял, что все происходит на самом деле, что никакой это не сон, и сердце его громко заколотилось.
- А почему я раньше тебя здесь не видел?!
Она улыбнулась и сказала:
- Сегодня ты вошёл в лес просто так, с любовью. Просто смотрел, слушал, радовался. Мне захотелось встретиться с тобой. Может быть, ты станешь нам другом и помощником.
- Кому - нам?..
- Всем, кто живёт в нашем мире и хранит его.
- А от кого... хранить? - Алеша подумал, что спрашивает о чем-то ни о том, но в голове не было ничего путного.
- Ох, Алёша! Если бы озера, деревья, луга могли говорить, сколько стонов, и жалоб, и обид услышали бы люди.
- Значит... от людей защищать?
- Увы, часто - от людей. Вот, возьми, - она протянула раскрытую ладонь, и Алёша увидел маленькую веточку ивы. - Когда захочешь увидеть наш мир вот так, как сейчас - просто проведи ею перед глазами. Увидишь, какой он разный, бывает и больным, и мёртвым.
- Но вы же, сами все можете, вы - Феи, волшебницы! Разве не можете спасти свой мир, оживить?
- Даже мы не всякое зло одолеть можем. Одно дело заклинанием крыло поломанное срастить, и совсем другое - сражаться с многоликим злом, которое оборачивается и ядом в дожде, и губительным смрадом в воздухе… Многие мои сёстры не смогли, не сохранили своих озёр и ушли. А ведь если умирает озеро, в конце-концов без него погибает и Фея. Маленький народец может жить только в своих родных местах, здесь его сила. Изгнанники слабеют и умирают. К счастью, мне удаётся хранить моё Озеро, и лебеди не покидают его, - улыбнулась Фея. - Извини, Алёша, у меня много дел.
- Ой, подожди! Я больше никогда тебя не увижу?!
- Захочешь опять встретиться - вспомни о веточке. Невидимая другим, она всегда будет у тебя в руке. Только не погуби её.
Фея уже отходила от Алёши, невесомо ступая по траве изящными босыми ножками.
- Как?! От чего она может погибнуть?!
- От недоброты…
Алёша стоял и очарованно смотрел, как она на цыпочках идёт по воде, едва-едва касаясь её. За спиной Феи развернулись крылышки. Они были прозрачными и обозначались крохотными мерцающими звездочками, которые складывались в живые, переменчивые узоры. Это чуть-чуть напоминало радужную игру света на оболочке мыльного пузыря, но звёздный, волшебный танец на крылышках Феи был несравненно прекраснее, тоньше, нежнее. Лебеди подплыли к её ногам и остановились, склонились к ее ножкам.
- До свидания, Алёша, - улыбнулась Фея. - Я рада, что мы познакомились.
И тут как-то особенно ярко блеснули в глаза солнечные зайчики, играющие на воде. Будто кто-то шаловливо зачерпнул в ладонь солнечных лучей и брызнул ими в Алёшу. Он зажмурился, а когда взглянул опять, Феи не было. Только ещё катился по озеру негромкий хрустальный смех. Алёша долго сидел на камне. На сердце у него было так радостно, так хорошо! Он рассматривал зелёную веточку, чуть касаясь, трогал продолговатые, прохладные листочки и тихо улыбался.
Надо было возвращаться. Алёша подошёл к самой воде и шепнул:
- До свидания, Фея Круглого Озера.
Он уже повернулся идти, когда тихим всплеском, дыханием ветерка прилетели неслышные слова:
- До свидания, Алёша…
Он быстро обернулся, и ему почудились на миг синие лучистые глаза, бездонные, как два прозрачных, хрустальных озера.
Современные поэты о войне 1941 - 1945
ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Увы, нечасто встретишь ветерана,
Дожившего до современных смут.
Немалые года, былые раны
Уводят их на самый высший суд.
Прошедшие дороги всех режимов,
Они вершат торжественный парад
По памятной брусчатке на машинах,
А не пешком, как много лет назад,
Когда сжималось время под прицелом,
Когда грозила вражья кабала,
И был приказ, и Родина велела,
И падал пот в морозный день с чела.
Сумеет ли найти в своих анналах
Иной народ такие времена,
Когда на неприятеля вставала
Единым фронтом целая страна?
А тут – живьем, проснувшись спозаранку,
Участник на трамвай идет, спеша,
И не вмещает орденские планки
За модой не угнавшийся пиджак.
Прищурившись от утреннего света
И с палочкой (куда же без нее?)
Идет солдат, держа в руках Победу –
Нетленное наследие свое.
Дожившего до современных смут.
Немалые года, былые раны
Уводят их на самый высший суд.
Прошедшие дороги всех режимов,
Они вершат торжественный парад
По памятной брусчатке на машинах,
А не пешком, как много лет назад,
Когда сжималось время под прицелом,
Когда грозила вражья кабала,
И был приказ, и Родина велела,
И падал пот в морозный день с чела.
Сумеет ли найти в своих анналах
Иной народ такие времена,
Когда на неприятеля вставала
Единым фронтом целая страна?
А тут – живьем, проснувшись спозаранку,
Участник на трамвай идет, спеша,
И не вмещает орденские планки
За модой не угнавшийся пиджак.
Прищурившись от утреннего света
И с палочкой (куда же без нее?)
Идет солдат, держа в руках Победу –
Нетленное наследие свое.
Станислав Гуляев, 2009
ВОЙНА 41 ГОДА
Пропахшие порохом тучи неслись,
пролившись свинцом с небосвода.
"Ни шагу назад... И ни пяди земли..."
- Касается каждого взвода.
Но Киев захвачен, в кольце Ленинград,
бои – на пороге столицы:
бессонные ночи, кровавый закат,
суровые, скорбные лица.
Часы отступлений, как вы нелегки!
Ведь каждый считал – он виновен...
И только на Волге, у кромки реки,
был враг, наконец, остановлен.
А дальше – сраженья и ночью, и днем
за каждую русскую хату.
Приказ был: - на Запад, под шквальным огнем.
Всё было под силу солдату.
Свобода тому лишь до гроба верна,
кто предан идее народа.
Священная шла, мировая война, -
Война сорок первого года.
Влад Снегирев, 2011
Пропахшие порохом тучи неслись,
пролившись свинцом с небосвода.
"Ни шагу назад... И ни пяди земли..."
- Касается каждого взвода.
Но Киев захвачен, в кольце Ленинград,
бои – на пороге столицы:
бессонные ночи, кровавый закат,
суровые, скорбные лица.
Часы отступлений, как вы нелегки!
Ведь каждый считал – он виновен...
И только на Волге, у кромки реки,
был враг, наконец, остановлен.
А дальше – сраженья и ночью, и днем
за каждую русскую хату.
Приказ был: - на Запад, под шквальным огнем.
Всё было под силу солдату.
Свобода тому лишь до гроба верна,
кто предан идее народа.
Священная шла, мировая война, -
Война сорок первого года.
Влад Снегирев, 2011
БЛОКАДНЫЙ ЛЕНИНГРАД
Печаль войны всё тяжелей, всё глубже,
всё горестней в моем родном краю.
В кольце блокады, голоде и стуже
я город свой родной не узнаю.
Он в тишине пред боевой, печали,
нигде – ни звука и не слышно птиц.
Какие дни тревожные настали!
Фашисты ждут, что мы склонимся ниц.
Да не падет на этот дом родимый
позор бесчестья, плена и плетей.
Мы защищаем город наш любимый
всей силой сердца и любви своей.
И, крылья мечевидные расправив,
прославленная в песнях и веках,
над нами встанет бронзовая слава,
держа венок в обугленных руках.
Влад Снегирев. Из книги "Соцветие поэтов" (Ольга Бергольц), 2013
Печаль войны всё тяжелей, всё глубже,
всё горестней в моем родном краю.
В кольце блокады, голоде и стуже
я город свой родной не узнаю.
Он в тишине пред боевой, печали,
нигде – ни звука и не слышно птиц.
Какие дни тревожные настали!
Фашисты ждут, что мы склонимся ниц.
Да не падет на этот дом родимый
позор бесчестья, плена и плетей.
Мы защищаем город наш любимый
всей силой сердца и любви своей.
И, крылья мечевидные расправив,
прославленная в песнях и веках,
над нами встанет бронзовая слава,
держа венок в обугленных руках.
Влад Снегирев. Из книги "Соцветие поэтов" (Ольга Бергольц), 2013
Котенок и стеклышко
Наталья Абрамцева
Красивое стеклышко поблескивало в пыльной траве у дорожки. Чудесное стеклышко, яркое, веселое. Стеклышко ловило луч солнца, подбрасывало его как на ладони и кидало в самую неожиданную сторону. Как зачарованный смотрел на стеклышко котенок. Он старался угадать, куда бросит стеклышко этот луч или тот. Очень хотелось поймать цветного зайчика.
Сначала котенок стеснялся, а потом вежливо спросил:
- Можно ловить ваших зайчиков?
- Конечно! Вдвоем играть веселее, - ответило стеклышко.
Они долго играли. Чудесное красное стеклышко подыгрывало котенку: оно было взрослым. Мимо шли люди - ноги для котенка и стеклышка. Босоножки, кроссовки, сандалии… Вдруг какие-то красивые, наверное, задумавшиеся туфли задели красное стеклышко. Оно подпрыгнуло, упало на асфальт дорожки, ударилось и … рассыпалось. Засверкали осколки.
Котенок удивился, растерялся, огорчился.
Чуть не заплакал: он не мог найти среди осколков стеклышка, того самого.
- Стеклышко! Стеклышко! - звал он. - Где вы?
- Я осколок! Я не стеклышко! Я осколок! - звенело отовсюду.
Осколки… Красивые, как драгоценные камни. Звенят, смеются, зовут котенка играть. А он побежал догонять красивые туфли: вдруг они знают, где красное стеклышко. Думаю, напрасно. Туфли размышляют о чем-то более серьезном.
Сначала котенок стеснялся, а потом вежливо спросил:
- Можно ловить ваших зайчиков?
- Конечно! Вдвоем играть веселее, - ответило стеклышко.
Они долго играли. Чудесное красное стеклышко подыгрывало котенку: оно было взрослым. Мимо шли люди - ноги для котенка и стеклышка. Босоножки, кроссовки, сандалии… Вдруг какие-то красивые, наверное, задумавшиеся туфли задели красное стеклышко. Оно подпрыгнуло, упало на асфальт дорожки, ударилось и … рассыпалось. Засверкали осколки.
Котенок удивился, растерялся, огорчился.
Чуть не заплакал: он не мог найти среди осколков стеклышка, того самого.
- Стеклышко! Стеклышко! - звал он. - Где вы?
- Я осколок! Я не стеклышко! Я осколок! - звенело отовсюду.
Осколки… Красивые, как драгоценные камни. Звенят, смеются, зовут котенка играть. А он побежал догонять красивые туфли: вдруг они знают, где красное стеклышко. Думаю, напрасно. Туфли размышляют о чем-то более серьезном.
Потеря
Наталья Абрамцева
Рядом с красивым зеркалом бабушка поставила вазу. Цветы увидели свое отражение в зеркале: две гвоздики белые, две розовые и одна красная. Раньше они не видели зеркал и не знали, что такое отражение.
- Нас ждут прекрасные цветы, - сказала красная гвоздика.
- Прелестные, очаровательные, - добавили гвоздики розовые и белые.
Цветы хвалили себя и не знали об этом. Они грациозно поклонились. Те, другие, цветы тоже поклонились.
- Спросим их о чем-нибудь! - решили гвоздики.
О чем был вопрос? Неважно. Но ответа не послышалось. И потом, и после. Неужели те, другие, не хотят дружить?..
Зеркало решило раскрыть тайну. Позванивая, оно сказало, что это не гвоздики, а отражение.
- Это вы! Прекрасные, прелестные, очаровательные цветы - вы!
Зеркало не сомневалось в том, что гвоздики довольны, но они почему-то загрустили и замолчали. А потом красная гвоздика робко спросила: "вы уверены, что тех цветов правда вовсе и нет?"
- Конечно, - тихо зазвенело зеркало.
- Обидно, грустно, печально… - сказали цветы.
Зеркало удивилось: "Почему же не гордятся, не радуются прекрасные цветы? Ведь они, оказывается, самые-самые красивые".
А гвоздики не думали об этом и совсем не радовались. Они потеряли друзей; гвоздику красную, две гвоздики белые и две розовые...
- Нас ждут прекрасные цветы, - сказала красная гвоздика.
- Прелестные, очаровательные, - добавили гвоздики розовые и белые.
Цветы хвалили себя и не знали об этом. Они грациозно поклонились. Те, другие, цветы тоже поклонились.
- Спросим их о чем-нибудь! - решили гвоздики.
О чем был вопрос? Неважно. Но ответа не послышалось. И потом, и после. Неужели те, другие, не хотят дружить?..
Зеркало решило раскрыть тайну. Позванивая, оно сказало, что это не гвоздики, а отражение.
- Это вы! Прекрасные, прелестные, очаровательные цветы - вы!
Зеркало не сомневалось в том, что гвоздики довольны, но они почему-то загрустили и замолчали. А потом красная гвоздика робко спросила: "вы уверены, что тех цветов правда вовсе и нет?"
- Конечно, - тихо зазвенело зеркало.
- Обидно, грустно, печально… - сказали цветы.
Зеркало удивилось: "Почему же не гордятся, не радуются прекрасные цветы? Ведь они, оказывается, самые-самые красивые".
А гвоздики не думали об этом и совсем не радовались. Они потеряли друзей; гвоздику красную, две гвоздики белые и две розовые...
Сказка о носочках с вязаными пальчиками
Наталья Власенко
Жил-был полосатый носочек с вязаными пальчиками. И такой он попался хулиганистый, что доставлял Алинке немало хлопот: то в коробку с игрушками заберётся, то под диваном застрянет, то вовсе пропадёт бесследно. Его родной брат лежит себе в ящике шкафа и никуда не удирает, а вот с другим - беда… Но зимними вечерами пол холодный, потому можно простудиться, вот и приходилось каждый день на поиски отправляться.
- Ах, вот ты где?! Ну, как тебе не стыдно?! Мне же холодно!!! - девочка приоткрыла коробку от конфет, из которой выглядывал розовый вязаный пальчик.
Хорошо, когда выходные, и времени на одевание много, а вот в обычные дни нужно в садик собираться, а тут любимые носочки не находятся. Но самое обидное, что маме не верилось, что носочек сам по себе пропадает, без Алины…
Однажды ночью девочка решила проследить, кто же это в доме хозяйничает?! Прежде, чем лечь спать, девочка сложила оба полосатых носочка в ящик шкафа, но к одному из них заранее привязала яркую ниточку, чтобы понять, какой из упрямых братцев безобразничает. Когда всё было готово, забралась под тёплое одеялко и притворилась спящей.
Сначала ничего не происходило, а после полуночи вдруг зашуршало что-то в шкафу и раздалось тихое хихиканье:
- Перестань! И кто это придумал на носочках пальчики вывязывать?! Ай-ай-ай-ай-ай!
Алина приоткрыла один глаз и увидела, как из ящичка высунулся сначала розовый вязаный пальчик, потом зелёный, синий… а вскоре и остальные выбрались на свободу. И что бы вы думали?! Вот и яркая ниточка на носочке ясно видна!
"Что же будет дальше?" - думала Алина и смотрела во все глаза.
Тем временем полосатик, неуклюже перебирая маленькими пальчиками, направился к мирно спящей кошке Дуське. Прыг! И давай её щекотать!
Дуська спросонья улыбалась сначала и лапкой отмахивалась, а потом и вовсе хохотать начала. Вот ведь, не знала Алинка, что кошки тоже щекотки боятся!
Но носочек не унимался, и разыгравшаяся кошка бросилась уже за ним в погоню, настигла и придавила лапками к ковру, взяла в зубы и прыгнула на подоконник.
Алинка привстала и посмотрела на кошку: не обидела бы! Но та аккуратно повесила непоседу на веточку лимонового дерева и спрыгнула в кресло. Через минутку в доме воцарилась дрёма.
Наутро девочка точно знала, где искать беглеца! А чтобы этот безобразник не пропадал больше, Дуське разрешили спать в гостиной. Но Алинка ещё долго рассказывала, как ночью из ящика в шкафу слышалось тихое хихиканье:
- Ну, перестань! Щекотно же!
Так вот почему детям в полосатых носочках с вязаными пальчиками на месте не сидится! Щекотно!
- Ах, вот ты где?! Ну, как тебе не стыдно?! Мне же холодно!!! - девочка приоткрыла коробку от конфет, из которой выглядывал розовый вязаный пальчик.
Хорошо, когда выходные, и времени на одевание много, а вот в обычные дни нужно в садик собираться, а тут любимые носочки не находятся. Но самое обидное, что маме не верилось, что носочек сам по себе пропадает, без Алины…
Однажды ночью девочка решила проследить, кто же это в доме хозяйничает?! Прежде, чем лечь спать, девочка сложила оба полосатых носочка в ящик шкафа, но к одному из них заранее привязала яркую ниточку, чтобы понять, какой из упрямых братцев безобразничает. Когда всё было готово, забралась под тёплое одеялко и притворилась спящей.
Сначала ничего не происходило, а после полуночи вдруг зашуршало что-то в шкафу и раздалось тихое хихиканье:
- Перестань! И кто это придумал на носочках пальчики вывязывать?! Ай-ай-ай-ай-ай!
Алина приоткрыла один глаз и увидела, как из ящичка высунулся сначала розовый вязаный пальчик, потом зелёный, синий… а вскоре и остальные выбрались на свободу. И что бы вы думали?! Вот и яркая ниточка на носочке ясно видна!
"Что же будет дальше?" - думала Алина и смотрела во все глаза.
Тем временем полосатик, неуклюже перебирая маленькими пальчиками, направился к мирно спящей кошке Дуське. Прыг! И давай её щекотать!
Дуська спросонья улыбалась сначала и лапкой отмахивалась, а потом и вовсе хохотать начала. Вот ведь, не знала Алинка, что кошки тоже щекотки боятся!
Но носочек не унимался, и разыгравшаяся кошка бросилась уже за ним в погоню, настигла и придавила лапками к ковру, взяла в зубы и прыгнула на подоконник.
Алинка привстала и посмотрела на кошку: не обидела бы! Но та аккуратно повесила непоседу на веточку лимонового дерева и спрыгнула в кресло. Через минутку в доме воцарилась дрёма.
Наутро девочка точно знала, где искать беглеца! А чтобы этот безобразник не пропадал больше, Дуське разрешили спать в гостиной. Но Алинка ещё долго рассказывала, как ночью из ящика в шкафу слышалось тихое хихиканье:
- Ну, перестань! Щекотно же!
Так вот почему детям в полосатых носочках с вязаными пальчиками на месте не сидится! Щекотно!
Чудаки, или Большая мечта Маленького города
Мария Казакова
Жил-был Маленький город. Он был очень маленький и сильно этого стеснялся. Его вымощенные камнями улочки и тесно прижавшиеся друг к другу домики с разноцветными крышами казались почти игрушечными. И больше всего на свете Маленький город мечтал вырасти. Встречаясь с Большими городами, малыш всегда очень робел перед ними.
– Вот бы мне вырасти и стать таким же большим, – мечтательно думал он.
А вслух только тихонько вздыхал. И напрасно легкий Ветерок ласково трепал верхушки его крыш, пытаясь утешить. Он будто говорил ему:
– Не грусти, малыш!
Каждый вечер, укладываясь спать, городок просил Ветерка рассказать ему о Большом городе.
– Ну, во-первых, он очень большой, – начинал свой рассказ Ветерок. – На улицах много людей и машин. И еще много высотных домов, которые называются небоскребы.
– Вот бы мне хоть один такой небоскреб, – мечтательно шептал Маленький город. И снова глубоко вздыхал. – А еще?
– А еще там есть метро. Это такие поезда, который ездят под землей. Они очень быстрые. А еще там много различных кафе, супермаркетов, музеев и кинотеатров, – продолжал рассказывать Ветерок.
– Ветерок, скажи, пожалуйста, а там много огоньков?
– Очень много, Маленький город. Когда наступает вечер, то повсюду загораются разноцветные огни.
– Это, наверное, очень красиво, – тихонько говорил малыш. И испускал еще более глубокий вздох, чем обычно.
– Вот бы мне вырасти и стать таким же большим, – мечтательно думал он.
А вслух только тихонько вздыхал. И напрасно легкий Ветерок ласково трепал верхушки его крыш, пытаясь утешить. Он будто говорил ему:
– Не грусти, малыш!
Каждый вечер, укладываясь спать, городок просил Ветерка рассказать ему о Большом городе.
– Ну, во-первых, он очень большой, – начинал свой рассказ Ветерок. – На улицах много людей и машин. И еще много высотных домов, которые называются небоскребы.
– Вот бы мне хоть один такой небоскреб, – мечтательно шептал Маленький город. И снова глубоко вздыхал. – А еще?
– А еще там есть метро. Это такие поезда, который ездят под землей. Они очень быстрые. А еще там много различных кафе, супермаркетов, музеев и кинотеатров, – продолжал рассказывать Ветерок.
– Ветерок, скажи, пожалуйста, а там много огоньков?
– Очень много, Маленький город. Когда наступает вечер, то повсюду загораются разноцветные огни.
– Это, наверное, очень красиво, – тихонько говорил малыш. И испускал еще более глубокий вздох, чем обычно.
Словно волшебные сказки, он слушал рассказы Ветерка и незаметно засыпал. Ему снились высотные здания, которые называются небоскребы, и подземные поезда в метро, и огромные супермаркеты, кинотеатры и музеи – все это сияло, сверкало и переливалось миллионами разноцветных огней.
Большой город не замечал вздохов Маленького города. Он был очень занят. Жители Большого города тоже были очень занятыми, не тратящими напрасно ни минутки драгоценного времени. Они занимались важным делом, которое уважительно называли "Бизнес". Они всегда куда-то спешили, а когда встречались, не останавливаясь, кивали друг другу и шли дальше. Или просто говорили: "Привет!", так было короче. А иногда и вовсе проходили мимо, не замечая друг друга.
Большой город рос и становился еще больше, и в нем появлялось еще больше фабрик, заводов, машин и разных полезных механизмов. И словно грибы после дождя, росли небоскребы, один выше другого. Но оставалось все меньше цветов и деревьев, и все реже было слышно пение птиц.
Жил в Большом городе один Чудак, который мог попусту тратить драгоценное время. Как его на самом деле звали, уже никто и не помнил. Так как все его давно называли Чудак, то он уже привык к этому имени.
Большой город рос и становился еще больше, и в нем появлялось еще больше фабрик, заводов, машин и разных полезных механизмов. И словно грибы после дождя, росли небоскребы, один выше другого. Но оставалось все меньше цветов и деревьев, и все реже было слышно пение птиц.
Жил в Большом городе один Чудак, который мог попусту тратить драгоценное время. Как его на самом деле звали, уже никто и не помнил. Так как все его давно называли Чудак, то он уже привык к этому имени.
Каждое утро он встречал восход Солнца, радуясь приходу нового дня. А вечерами он садился на берег реки и любовался закатом, вспоминая все хорошее, что произошло за день.
Возле дома Чудака был прекрасный сад, в котором росло много красивых цветов. И он даром раздавал их.
– Зачем тебе нужны все эти цветы? – говорили ему соседи. – Посади что-нибудь полезное!
Но Чудак только пожимал плечами.
Поговаривают, что цветы у него были необыкновенные. Бывало, проходит мимо печальный человек, а Чудак подарит ему букетик, и у человека появляется на губах улыбка.
А еще Чудак кормил птиц. Каждое утро он выходил на крыльцо и отдавал птицам половину своего завтрака.
– Чудак, – говорили все.
А по вечерам в хижине Чудака собирались дети, и он рассказывал им чудесные сказки.
– Зачем он зря теряет время? – удивлялись люди. – Ведь за это время можно было бы сделать столько всего действительно нужного. Что с него возьмешь? Чудак!
Однажды Серьезный Житель Большого города поехал по своим Очень Важным делам в Маленький город. Закончив работу, он решил отдохнуть и прогуляться по городу. Вдоль маленьких, но аккуратных и красивых улочек стояли хорошенькие, ухоженные домики. И житель Большого города невольно залюбовался скромной красотой маленького городка. А какой здесь был чудесный воздух! И как много было садов и цветов!
Возле дома Чудака был прекрасный сад, в котором росло много красивых цветов. И он даром раздавал их.
– Зачем тебе нужны все эти цветы? – говорили ему соседи. – Посади что-нибудь полезное!
Но Чудак только пожимал плечами.
Поговаривают, что цветы у него были необыкновенные. Бывало, проходит мимо печальный человек, а Чудак подарит ему букетик, и у человека появляется на губах улыбка.
А еще Чудак кормил птиц. Каждое утро он выходил на крыльцо и отдавал птицам половину своего завтрака.
– Чудак, – говорили все.
А по вечерам в хижине Чудака собирались дети, и он рассказывал им чудесные сказки.
– Зачем он зря теряет время? – удивлялись люди. – Ведь за это время можно было бы сделать столько всего действительно нужного. Что с него возьмешь? Чудак!
Однажды Серьезный Житель Большого города поехал по своим Очень Важным делам в Маленький город. Закончив работу, он решил отдохнуть и прогуляться по городу. Вдоль маленьких, но аккуратных и красивых улочек стояли хорошенькие, ухоженные домики. И житель Большого города невольно залюбовался скромной красотой маленького городка. А какой здесь был чудесный воздух! И как много было садов и цветов!
Все местные жители при встрече всегда здоровались друг с другом. И каждый, проходя мимо, останавливался, снимал шляпу и здоровался с ним, желал ему здоровья. "Здравствуй!" – это значит желать здоровья.
Жители Маленького города очень напоминали ему Чудака из Большого города.
– Совсем не похоже на наш Большой город, где все всегда заняты, все куда-то спешат, – подумал Житель Большого города.
Он сел на резную скамеечку, стоявшую в саду под большим деревом. Вокруг пели птицы, и повсюду разносился дивный аромат цветов.
– Очень красивый сад, – подумал он. – Такой же, как у нашего Чудака.
И тут вдруг Серьезный Житель Большого города вспомнил, как когда-то в детстве ходил к Чудаку в гости, пил чай и слушал его волшебные сказки. А звали его тогда не Чудак, а Добряк. И на душе у него стало легко и весело.
– Какой славный городок! И видно, жители очень его любят, – сказал он вслух. – Останусь-ка я тут жить.
Эти слова, подхваченные Ветерком, услышал Маленький город и очень обрадовался. Он понял, что совсем не важно, большой ты или маленький город. Самое главное, что в этом городе живут хорошие, добрые люди, которые его очень любят!
И говорят, с тех пор у Маленького города дела пошли намного лучше. И он даже заметно подрос.
Жители Маленького города очень напоминали ему Чудака из Большого города.
– Совсем не похоже на наш Большой город, где все всегда заняты, все куда-то спешат, – подумал Житель Большого города.
Он сел на резную скамеечку, стоявшую в саду под большим деревом. Вокруг пели птицы, и повсюду разносился дивный аромат цветов.
– Очень красивый сад, – подумал он. – Такой же, как у нашего Чудака.
И тут вдруг Серьезный Житель Большого города вспомнил, как когда-то в детстве ходил к Чудаку в гости, пил чай и слушал его волшебные сказки. А звали его тогда не Чудак, а Добряк. И на душе у него стало легко и весело.
– Какой славный городок! И видно, жители очень его любят, – сказал он вслух. – Останусь-ка я тут жить.
Эти слова, подхваченные Ветерком, услышал Маленький город и очень обрадовался. Он понял, что совсем не важно, большой ты или маленький город. Самое главное, что в этом городе живут хорошие, добрые люди, которые его очень любят!
И говорят, с тех пор у Маленького города дела пошли намного лучше. И он даже заметно подрос.
Отважный Снегомир
Валентина Черняева
Cнеговичок Снегомир возвращался из школы грустным. Нет бы радоваться – завтра начинаются каникулы! Но он-то знал, что папа задаст вопросы с порога: «Табель принёс? Чем нас порадуешь?» А чем порадовать, если по снежкометанию у него тройка за четверть?! И снеговичок медленно поплёлся домой.
В семье снеговиков Вьюгиных Снегомир был единственным сыном. Папа Ледовик был не просто дипломированным специалистом, он был кандидатом увеселительных наук! Ледовик защитил диссертацию по теме «Организация и проведение новогодних праздников в человеческих школах» и работал в Резиденции Деда Мороза Первым Советником. Мама Снежана очень гордилась мужем и хотела, чтобы сын пошёл в отца. Когда Снегомиру исполнилось 7 лет... То есть зим. Это у людей годы считаются летами, а у снеговиков – зимами. Так вот, когда Снегомиру исполнилось 7 зим, он пошёл в школу. А сейчас ему уже 8. Вполне взрослый, чтобы отвечать за свои поступки. И за оценки тоже.
Снеговичок вошёл в дом. Мама хлопотала на кухне.
– Раздевайся, сынок. Скоро папа придёт, будем обедать.
– Раздевайся, сынок. Скоро папа придёт, будем обедать.
Резиденция Деда Мороза находилась рядом с их домом, потому Ледовик всегда приходил домой на обед. Хлопнула входная дверь, и в прихожую вошёл папа.
– Морозец сегодня знатный! Что надо! Как раз под Новый год! Лаборатория морозокрепчания новую метельно-снежную установку запустила. Такие заносы в Европе обещали сделать – супер! – снимая валенки говорил папа. – А, сынок, уже из школы вернулся? Табель принёс? Чем нас в этот раз порадуешь?
– Морозец сегодня знатный! Что надо! Как раз под Новый год! Лаборатория морозокрепчания новую метельно-снежную установку запустила. Такие заносы в Европе обещали сделать – супер! – снимая валенки говорил папа. – А, сынок, уже из школы вернулся? Табель принёс? Чем нас в этот раз порадуешь?
«Ну, что я говорил?» – про себя подумал Снегомир и протянул Ледовику табель.
– Та-ак! Посмотрим! – с любопытством произнёс папа, а снеговичок сделал вид, будто изучает рисунок на коврике.
– Узоры на оконных стёклах – 5, ледоведение – 5, лыжный кросс – 5, снежинковырезание – 5, снежкометание... Что это? – брови Ледовика поползли вверх. – Три? Не может быть! И это мой сын? Всё, никаких компьютерных игр! Все каникулы будешь тренироваться – снежки бросать. Эх, подвёл ты меня. А я тебе подарок приготовил…
– Та-ак! Посмотрим! – с любопытством произнёс папа, а снеговичок сделал вид, будто изучает рисунок на коврике.
– Узоры на оконных стёклах – 5, ледоведение – 5, лыжный кросс – 5, снежинковырезание – 5, снежкометание... Что это? – брови Ледовика поползли вверх. – Три? Не может быть! И это мой сын? Всё, никаких компьютерных игр! Все каникулы будешь тренироваться – снежки бросать. Эх, подвёл ты меня. А я тебе подарок приготовил…
Папа поторопил маму с обедом и рассказал о неожиданных неприятностях на работе.
– Ты представляешь, – жаловался он жене, – похоже, что-то с Главными часами Земли случилось, время остановилось! До Нового года 10 часов осталось, не так много. Кого-то в командировку на Северный полюс надо отправить, а всех снеговиков мы уже по разным странам откомандировали. В одну Россию только тысячу, страна-то огромная. Правда, местные снеговики обещали помочь. А на Северный полюс хоть самому отправляйся! Но староват я стал, не успею за 10 часов добраться.
– Папа, я могу! У меня же пять по лыжному кроссу! – радостно закричал снеговичок.
– Да молчи уж! Мал ты ещё!
– Ты представляешь, – жаловался он жене, – похоже, что-то с Главными часами Земли случилось, время остановилось! До Нового года 10 часов осталось, не так много. Кого-то в командировку на Северный полюс надо отправить, а всех снеговиков мы уже по разным странам откомандировали. В одну Россию только тысячу, страна-то огромная. Правда, местные снеговики обещали помочь. А на Северный полюс хоть самому отправляйся! Но староват я стал, не успею за 10 часов добраться.
– Папа, я могу! У меня же пять по лыжному кроссу! – радостно закричал снеговичок.
– Да молчи уж! Мал ты ещё!
Ледовик пообедал и ушёл докладывать Деду Морозу о поломке Главных часов. Мама сидела у окна и довязывала сыну варежки, а Снегомир открыл любимую книжку о Снежной королеве, но читать ему не хотелось.
– Мама, как я могу сидеть без дела, когда папе помощь нужна? Я отправлюсь на Северный полюс и починю часы. Ведь если время остановилось, то Новый год никогда не наступит!
– Да, ты прав, Мир! – Мама всегда ласково называла Снегомира сокращённо Миром. – Но как я отпущу тебя, ты же заблудишься?
– Нет, мамочка! Не заблужусь. Я всё время буду смотреть на Полярную звезду!
– Мама, как я могу сидеть без дела, когда папе помощь нужна? Я отправлюсь на Северный полюс и починю часы. Ведь если время остановилось, то Новый год никогда не наступит!
– Да, ты прав, Мир! – Мама всегда ласково называла Снегомира сокращённо Миром. – Но как я отпущу тебя, ты же заблудишься?
– Нет, мамочка! Не заблужусь. Я всё время буду смотреть на Полярную звезду!
Мама довязала варежки, обняла сына и сказала:
– Ладно, Мир, так и быть помоги папе. Только возьми с собой новые варежки. Они волшебные! Из ниток северного сияния связаны!
– Ладно, Мир, так и быть помоги папе. Только возьми с собой новые варежки. Они волшебные! Из ниток северного сияния связаны!
Снегомир стал на лыжи и, не мешкая, отправился в путь. Долго он шёл по укрытым снегом полям и лесам. Снегопад всё усиливался, а снеговичок продолжал свой предновогодний кросс. «Да, хорошо работает метельно-снежная установка!» – вспомнив о папином рассказе, подумал снеговичок. Вот и тундра! Со всех сторон горизонт. Снегомир глянул на небо. «Где же Полярная звезда? – испугался он. – Из-за снега ничего не видно!» Парнишка чуть не расплакался.
Он посмотрел по сторонам и увидел невдалеке двух северных оленей и оленёнка. Малыш лежал на снегу и кашлял. Снегомир приблизился к ним.
– Наш крошка Олешка заболел! Он замерзнет, если не будет бежать вместе с нами. Но он не может! Его душит кашель! – грустно говорили олень и олениха.
– Наш крошка Олешка заболел! Он замерзнет, если не будет бежать вместе с нами. Но он не может! Его душит кашель! – грустно говорили олень и олениха.
- Я помогу ему! – воскликнул снеговичок и прикоснулся к шее малыша варежками. Олешка открыл глазки и перестал кашлять. Варежки и в самом деле оказались волшебными, и уже через несколько минут оленёнок встал на ножки.
– Спасибо тебе, друг! – благодарили олени Снегомира. – Но что ты делаешь один здесь, в тундре?
– Я иду к Северному полюсу. Но я заблудился... – промямлил снеговичок.
– Не беда, – сказал северный олень, – я быстро домчу тебя к Северному Ледовитому океану!
Снегомир зацепился лыжной палкой за рог оленя, и тот понёсся к океану быстрее ветра.
– Дальше я не могу! – еле проговорил запыхавшийся олень. – Я не умею плавать!
Снегомир попрощался, и, став на лыжи, заскользил по снежной равнине в ту сторону, куда указал олень. Вскоре он оказался у океана. «Что делать? Я же не умею плавать!» – произнёс мысли вслух снеговичок.
– Дальше я не могу! – еле проговорил запыхавшийся олень. – Я не умею плавать!
Снегомир попрощался, и, став на лыжи, заскользил по снежной равнине в ту сторону, куда указал олень. Вскоре он оказался у океана. «Что делать? Я же не умею плавать!» – произнёс мысли вслух снеговичок.
– Такой большой и не умеешь? – спросил неизвестно откуда появившийся белый медвежонок.
Снегомир не успел ответить, как послышался голос рассерженной медведицы:
– Где ты ходишь, Минька? Иди скорее кушать! Я уже много рыбки поймала.
Медвежонок подбежал к столу-сугробу, схватил одну рыбёшку, только хотел откусить да чуть зуб не сломал.
– Мама, а рыба превратилась в ледышку и не отку-усывается!
– Ты бы ещё дольше гулял! – проворчала медведица. – Что ж мне теперь, за новой рыбой нырять?
Снегомир не успел ответить, как послышался голос рассерженной медведицы:
– Где ты ходишь, Минька? Иди скорее кушать! Я уже много рыбки поймала.
Медвежонок подбежал к столу-сугробу, схватил одну рыбёшку, только хотел откусить да чуть зуб не сломал.
– Мама, а рыба превратилась в ледышку и не отку-усывается!
– Ты бы ещё дольше гулял! – проворчала медведица. – Что ж мне теперь, за новой рыбой нырять?
– Я помогу вам! – отозвался стоявший рядом снеговичок. – У меня есть волшебные варежки!
Он накрыл рыбу варежками, та и оттаяла. Минька обрадовался и принялся за еду.
– Спасибо тебе, снеговичок! – поблагодарила медвецица Снегомира. – Но что ты делаешь один у океана?
– Мне непременно нужно добраться до Северного полюса, но я не умею плавать.
– Не беда! Я умею! Садись мне на спину и прихвати лыжи, я переправлю тебя на центральную льдину, а там до полюса лапой подать.
Он накрыл рыбу варежками, та и оттаяла. Минька обрадовался и принялся за еду.
– Спасибо тебе, снеговичок! – поблагодарила медвецица Снегомира. – Но что ты делаешь один у океана?
– Мне непременно нужно добраться до Северного полюса, но я не умею плавать.
– Не беда! Я умею! Садись мне на спину и прихвати лыжи, я переправлю тебя на центральную льдину, а там до полюса лапой подать.
Снеговичок обхватил шею медведицы, и та, как морское судно, доставила его на льдину. В небе показалась Полярная звезда, указывая направление движения Снегомиру. Он скользил по многовековому насту до тех пор, пока путеводная звезда не оказалась у него почти над головой.
Вдруг небо озарилось переливами всех цветов радуги. Северное сияние осветило ледяной замок, на башне которого были Главные часы Земли. Стрелки часов замерли. На минутной сидела большая белая птица с красным клювом, в чёрной шапочке и красных сапожках. Снеговичок узнал её. Это была полярная крачка.
– Эй! Что ты там делаешь? Из-за тебя же время остановилось! – возмутился снеговичок.
– Я замерзла, – еле пролепетала птица, – не могу взлететь.
«Как же мне добраться к ней? – не мог сообразить Снегомир. – Башня такая высокая! Как жаль, что у меня по снежкометанию тройка. Я бы сбил её снежком. Эх, не доброшу! Не попаду! И снежки на таком морозе не лепятся. Нет! Надо всё-таки попробовать!»
Снеговичок сдавил волшебными варежками снег. Получился снежок, похожий теннисный мячик. Он размахнулся и что есть силы запустил снежок по часам. Ура! Попал! Крачка покачнулась и упала к ногам снеговичка.
– Я замерзла, – еле пролепетала птица, – не могу взлететь.
«Как же мне добраться к ней? – не мог сообразить Снегомир. – Башня такая высокая! Как жаль, что у меня по снежкометанию тройка. Я бы сбил её снежком. Эх, не доброшу! Не попаду! И снежки на таком морозе не лепятся. Нет! Надо всё-таки попробовать!»
Снеговичок сдавил волшебными варежками снег. Получился снежок, похожий теннисный мячик. Он размахнулся и что есть силы запустил снежок по часам. Ура! Попал! Крачка покачнулась и упала к ногам снеговичка.
Он обнял её варежками и прижал к груди. Птица согрелась и подняла клюв.
– Спасибо, друг! Теперь я могу лететь! Все наши крачки уже давно на курортах Антарктиды и ждут меня. Мы каждый год отправляемся туда в отпуск. Прощай!
Птица взмахнула крыльями и полетела. Снегомир посмотрел на часы. Стрелки вращались быстрее, чем обычно, они догоняли упущенное время, потом замедлили ход. Часы на башне показывали одиннадцать.
«Эх! – Вздохнул снеговичок. – Не успеть мне на Новогодний праздник. Дед Мороз будет всем раздавать подарки, а я...»
– Спасибо, друг! Теперь я могу лететь! Все наши крачки уже давно на курортах Антарктиды и ждут меня. Мы каждый год отправляемся туда в отпуск. Прощай!
Птица взмахнула крыльями и полетела. Снегомир посмотрел на часы. Стрелки вращались быстрее, чем обычно, они догоняли упущенное время, потом замедлили ход. Часы на башне показывали одиннадцать.
«Эх! – Вздохнул снеговичок. – Не успеть мне на Новогодний праздник. Дед Мороз будет всем раздавать подарки, а я...»
Вдруг он услышал звук разрезающих воздух крыльев. Крачка?
– Я вернулась за тобой, мой друг. Скоро Новый год. Ты, наверное, спешишь домой? Садись, я подвезу тебя. Мой путь лежит мимо Резиденции Деда Мороза, ты ведь там живешь?
– Как ты догадалась?
– А где ещё могут жить такие отважные снеговики?
Снегомир уселся на спину крачки, и птица полетела быстрее самолёта.
– Я вернулась за тобой, мой друг. Скоро Новый год. Ты, наверное, спешишь домой? Садись, я подвезу тебя. Мой путь лежит мимо Резиденции Деда Мороза, ты ведь там живешь?
– Как ты догадалась?
– А где ещё могут жить такие отважные снеговики?
Снегомир уселся на спину крачки, и птица полетела быстрее самолёта.
Внизу замелькали огни. Это сверкали украшенная гирляндами площадь и огромная ёлка. Крачка опустилась у дома Снегомира. Навстречу спешили Ледовик и Снежана.
Папа обнял сына.
– Каким взрослым и смелым ты стал! А я тебе подарок приготовил – новые лыжи, из старых-то ты уже вырос!
Папа обнял сына.
– Каким взрослым и смелым ты стал! А я тебе подарок приготовил – новые лыжи, из старых-то ты уже вырос!
Часы пробили двенадцать. Дед Мороз поздравил всех с Новым годом. Он подошёл к Снегомиру, поднял его на руки и сказал:
– Вот он – наш Новый год! Объявляю этот год... годом Мира!
И слова Деда Мороза эхом прокатились по всей планете.
– Вот он – наш Новый год! Объявляю этот год... годом Мира!
И слова Деда Мороза эхом прокатились по всей планете.
Что такое зима?
Наталья Абрамцева
В домике на краю деревни жили дедушка и котенок. Но это не все. Под печкой в доме жила мышка. Дедушка и котенок делали вид, что не знают об этом. Иначе пришлось бы ее прогнать — кто же терпит мышей в доме. А мышка была хорошая: нигде не шныряла, ничего не роняла, только подбирала крошки, что падали с печки.
А еще вместе с дедушкой, котенком и «тайной» мышкой жила красивая птица удод. Правда, оранжево-бело-черный удод жил не в самом доме. а в дупле старого дуба, который рос в поле, совсем рядом. Иногда удод устраивался на ветке дуба, поднимал свой яркий хохолок, расправлял похожий на маленький веер хвост и приветствовал дедушку своей песней: «уду-уду-уду!»
Ещё у дедушки была яблоня. Она росла под окном, и звали ее Агриппина. Так уж дедушка назвал. Почему — не знаю. Назвал, и все. Агриппина приносила вкусные яблоки и вообще была яблоней доброй и умной.
Вот, теперь ты знаешь всех, и я могу сказать, как полагается в сказке: жили-были дедушка с котенком, мышка под печкой, красивая птица удод и яблоня Агриппина. Жили хорошо: солнце светило ярко, трава и листва зеленели, а разноцветных бабочек, с которыми играл котенок, было видимо-невидимо.
Но прошел месяц, другой, третий, четвертый... Котенок подрос, зато дни стали совсем короткими. Солнышко почти не показывалось, а дожди почти не переставали. Грустно стало.
Однажды дедушка погладил котенка и сказал:
— Не грусти, маленький. Скоро зима придет. Ты повеселеешь. Обязательно.
А еще вместе с дедушкой, котенком и «тайной» мышкой жила красивая птица удод. Правда, оранжево-бело-черный удод жил не в самом доме. а в дупле старого дуба, который рос в поле, совсем рядом. Иногда удод устраивался на ветке дуба, поднимал свой яркий хохолок, расправлял похожий на маленький веер хвост и приветствовал дедушку своей песней: «уду-уду-уду!»
Ещё у дедушки была яблоня. Она росла под окном, и звали ее Агриппина. Так уж дедушка назвал. Почему — не знаю. Назвал, и все. Агриппина приносила вкусные яблоки и вообще была яблоней доброй и умной.
Вот, теперь ты знаешь всех, и я могу сказать, как полагается в сказке: жили-были дедушка с котенком, мышка под печкой, красивая птица удод и яблоня Агриппина. Жили хорошо: солнце светило ярко, трава и листва зеленели, а разноцветных бабочек, с которыми играл котенок, было видимо-невидимо.
Но прошел месяц, другой, третий, четвертый... Котенок подрос, зато дни стали совсем короткими. Солнышко почти не показывалось, а дожди почти не переставали. Грустно стало.
Однажды дедушка погладил котенка и сказал:
— Не грусти, маленький. Скоро зима придет. Ты повеселеешь. Обязательно.
«Зима какая-то... — подумал котенок. — Придет... Она что, у нас жить будет? А поместимся ли мы все? — размышлял он. — Хотя, если она хорошая, можно потесниться. Интересно, какая она — зима эта?»
Дело в том, что котенок родился в теплом месяце мае. Зима ушла давно. Котенок ее не видел. Потому и не знал, что это за зима такая.
Пока котенок раздумывал, у кого бы спросить о зиме, послышалось знакомое «уду-уду». На ветке дуба сидел удод. Котенок подбежал к дереву, забрался на крепкую нижнюю ветку и позвал птицу:
— Пожалуйста, — попросил он, — объясни мне одну вещь.
— С удовольствием! — ответил удод. — Спрашивай, пока я не улетел.
— Скажи мне, если знаешь, кто такая зима?
— О-о-о! — Удод гордо поднял яркий хохолок и важно заговорил: — Сейчас я тебе все объясню. Во-первых, зима не «кто», а «что». Во-вторых, зима — это теплая страна, куда мы улетаем, когда в наших родных краях становится прохладно. В-третьих, я улетаю в зиму как раз сегодня.
— Вот как? — Котенок удивился. — Неужели зима — это страна?
— Я знаю, что говорю, — почти обиделся удод. — Первый раз я был в зиме несколько лет назад. Тогда похолодало так же, как сейчас. Пошли дожди. Я растерялся, я был маленький, но старшие птицы сказали, что пора собираться в путь, потому что впереди зима, что нас ждет зима. И мы полетели. И прилетели в страну с зелеными пальмами и синим морем. Я понял, что эта жаркая страна называется Зимой. Я понятно объясняю? — спросил удод.
— Спасибо, — ответил котенок, — объясняешь ты понятно, только я совсем запутался. Ты говоришь, что улетаешь в зиму, а дедушка обещает, что зима сама к нам придет. Что-то здесь не так. Попробую спросить у Агриппины.
— Воля твоя, — удод гордо вскинул яркий хохолок.
Котенок вприпрыжку примчался к Агриппине. Яблоня была занята: она протягивала дедушке свои ветки, чтобы ему было удобнее снимать тяжелые, ароматные, ярко-желтые яблоки. Наконец дедушка собрал полную корзину и ушел. Котенок подкрался к Агриппине, потянулся передними лапками вверх по ее кряжистому стволу и промурлыкал:
— Ой, Агриппина, я, оказывается, совсем не так уж много знаю. Может быть, ты согласишься объяснить мне кое-что?
— Конечно, малыш, — прошелестела яблоня.
— Скажи, пожалуйста, кто такая, вернее... — запнулся котенок, — что такое зима?
Дело в том, что котенок родился в теплом месяце мае. Зима ушла давно. Котенок ее не видел. Потому и не знал, что это за зима такая.
Пока котенок раздумывал, у кого бы спросить о зиме, послышалось знакомое «уду-уду». На ветке дуба сидел удод. Котенок подбежал к дереву, забрался на крепкую нижнюю ветку и позвал птицу:
— Пожалуйста, — попросил он, — объясни мне одну вещь.
— С удовольствием! — ответил удод. — Спрашивай, пока я не улетел.
— Скажи мне, если знаешь, кто такая зима?
— О-о-о! — Удод гордо поднял яркий хохолок и важно заговорил: — Сейчас я тебе все объясню. Во-первых, зима не «кто», а «что». Во-вторых, зима — это теплая страна, куда мы улетаем, когда в наших родных краях становится прохладно. В-третьих, я улетаю в зиму как раз сегодня.
— Вот как? — Котенок удивился. — Неужели зима — это страна?
— Я знаю, что говорю, — почти обиделся удод. — Первый раз я был в зиме несколько лет назад. Тогда похолодало так же, как сейчас. Пошли дожди. Я растерялся, я был маленький, но старшие птицы сказали, что пора собираться в путь, потому что впереди зима, что нас ждет зима. И мы полетели. И прилетели в страну с зелеными пальмами и синим морем. Я понял, что эта жаркая страна называется Зимой. Я понятно объясняю? — спросил удод.
— Спасибо, — ответил котенок, — объясняешь ты понятно, только я совсем запутался. Ты говоришь, что улетаешь в зиму, а дедушка обещает, что зима сама к нам придет. Что-то здесь не так. Попробую спросить у Агриппины.
— Воля твоя, — удод гордо вскинул яркий хохолок.
Котенок вприпрыжку примчался к Агриппине. Яблоня была занята: она протягивала дедушке свои ветки, чтобы ему было удобнее снимать тяжелые, ароматные, ярко-желтые яблоки. Наконец дедушка собрал полную корзину и ушел. Котенок подкрался к Агриппине, потянулся передними лапками вверх по ее кряжистому стволу и промурлыкал:
— Ой, Агриппина, я, оказывается, совсем не так уж много знаю. Может быть, ты согласишься объяснить мне кое-что?
— Конечно, малыш, — прошелестела яблоня.
— Скажи, пожалуйста, кто такая, вернее... — запнулся котенок, — что такое зима?
— Зима, — мягко поправила яблоня Агриппина, — как раз не «что», а «кто». Потому что зима — это прекрасная волшебница. Она скоро придет. Она всегда приходит после этих долгих дождей. Волшебница зима набрасывает на деревья и кусты чудесные белые шали. В первое мгновение белые шали кажутся очень холодными, но потом согреваешься... И постепенно засыпаешь. Спишь долго и видишь добрые сны. А когда просыпаешься, белого наряда уже нет. Зато чувствуешь себя отдохнувшей, сильной, знаешь, что цветы твои будут красивы, листва свежа, а плоды вкусны. Но зима в это время где-то далеко... Ты понял, малыш?
— Понял-то я понял, — котенок помолчал. — Но то, о чем ты рассказываешь, совсем не похоже на то, что говорил удод.
— А ты спроси кого-нибудь третьего, — посоветовала яблоня Агриппина, — пусть он нас рассудит.
— Точно, — обрадовался котенок. — Спрошу кого-нибудь еще! Спрошу... — он задумался, — мышку: она живет тихо, все слышит, все знает. Наверное, о зиме тоже знает.
И котенок помчался к печке, под которой тайно проживала мышка. Он легонько поцарапал коготками о печку и позвал:
— Мышка!
А мышка не отвечает.
Котенок снова позвал:
— Мышка, мышка!
Тогда мышка ответила:
— Да меня здесь вовсе нет. Напрасно зовешь.
— Да, я знаю, — котенок успокаивал мышку, — знаю, что тебя здесь нет, и дедушка знает, и все знают. Ну, выгляни, не бойся! Мне очень нужно что-то у тебя спросить. И все.
— И все? — недоверчиво переспросила мышка.
— И все, — честно подтвердил котенок.
— Ну, ладно. — Мышка высунула остренькую мордочку с глазами-бусинками. — Спрашивай.
— Что ты знаешь о зиме?
— Ах, зима! — Мышка выбежала из-под печки. — Зима — это прекрасно! Зима — это... Это... Это... — восторженная мышка, забыв о страхе, закрутилась возле самых лап котенка. — Как бы тебе попроще объяснить? Зима — это когда тепло, потому что в печке трещат дрова. А еще зима — это когда соседские девочки и мальчики собираются возле нашей печки и дедушка рассказывает им разные сказки и истории. А я тоже слушаю.
Мышка на секунду замерла, чего-то снова испугалась и, юркнув под печку, пропищала:
— Все! Больше я ничего не знаю.
Котенок зажмурился и тряхнул головой: мышка не только не рассудила удода и Агриппину, а наоборот, все запутала.
...Летели по ветру желтые листья, сидел на крыльце котенок, думал о прекрасной и непонятной зиме. А вот интересно: если бы знал он язык людей и спросил бы у дедушки, какая она — зима? Что бы дедушка ответил? Кто знает...
— Понял-то я понял, — котенок помолчал. — Но то, о чем ты рассказываешь, совсем не похоже на то, что говорил удод.
— А ты спроси кого-нибудь третьего, — посоветовала яблоня Агриппина, — пусть он нас рассудит.
— Точно, — обрадовался котенок. — Спрошу кого-нибудь еще! Спрошу... — он задумался, — мышку: она живет тихо, все слышит, все знает. Наверное, о зиме тоже знает.
И котенок помчался к печке, под которой тайно проживала мышка. Он легонько поцарапал коготками о печку и позвал:
— Мышка!
А мышка не отвечает.
Котенок снова позвал:
— Мышка, мышка!
Тогда мышка ответила:
— Да меня здесь вовсе нет. Напрасно зовешь.
— Да, я знаю, — котенок успокаивал мышку, — знаю, что тебя здесь нет, и дедушка знает, и все знают. Ну, выгляни, не бойся! Мне очень нужно что-то у тебя спросить. И все.
— И все? — недоверчиво переспросила мышка.
— И все, — честно подтвердил котенок.
— Ну, ладно. — Мышка высунула остренькую мордочку с глазами-бусинками. — Спрашивай.
— Что ты знаешь о зиме?
— Ах, зима! — Мышка выбежала из-под печки. — Зима — это прекрасно! Зима — это... Это... Это... — восторженная мышка, забыв о страхе, закрутилась возле самых лап котенка. — Как бы тебе попроще объяснить? Зима — это когда тепло, потому что в печке трещат дрова. А еще зима — это когда соседские девочки и мальчики собираются возле нашей печки и дедушка рассказывает им разные сказки и истории. А я тоже слушаю.
Мышка на секунду замерла, чего-то снова испугалась и, юркнув под печку, пропищала:
— Все! Больше я ничего не знаю.
Котенок зажмурился и тряхнул головой: мышка не только не рассудила удода и Агриппину, а наоборот, все запутала.
...Летели по ветру желтые листья, сидел на крыльце котенок, думал о прекрасной и непонятной зиме. А вот интересно: если бы знал он язык людей и спросил бы у дедушки, какая она — зима? Что бы дедушка ответил? Кто знает...
Как Нина вылечила сына от жестокости
Федор Абрамов
Алешка рос жестоким смала. Отрывал крылышки у бабочек, подбивал камнями голубей, давил гусениц. Нина увещевала, совестила - бесполезно. И так было до тех пор, пока однажды Алешка не раздавил большого муравья.
– Что ты наделал?
– А что?
– Да ведь ты муравья погубил.
– Ну и что. Разве их мало?
– Дело не в количестве. А вот твою маму бы раздавили, как бы ты к этому отнесся?
– Так ведь то мама.
– А у муравья-то тоже есть дети. И представляешь, как они сейчас плачут, какое у них горе?
– Муравьи плачут?
– А как? Убили папу, их кормильца. И может, они сейчас где-то умирают от голоду.
– Муравьи от голоду?
– Неужели это неясно? Отец-муравей пошел за хлебом, за букашками, чтобы накормить деток, а ты его раздавил. Понимаешь, что будет теперь с ними? Они погибнут от голода.
– А мама?
– А мамы, может, у них нет. Мама, может, умерла еще раньше. Алешку это потрясло (заревел).
– А как же теперь быть? Где их разыскать?
– Как же ты их разыщешь? Они не люди. Вот потому-то и надо хорошо относиться ко всяким букашкам, зверькам. Все они такие же живые существа, как ты. И всем им больно. И все они хотят есть. И у всех у них есть папы и мамы. А когда умирает папа или убивают его, умирают и они.
– А другие муравьи им не помогут?
– У них свои дети.
После молчания:
– Мама, что я наделал?
С тех пор Алешка - защитник и друг всего живого.
– Что ты наделал?
– А что?
– Да ведь ты муравья погубил.
– Ну и что. Разве их мало?
– Дело не в количестве. А вот твою маму бы раздавили, как бы ты к этому отнесся?
– Так ведь то мама.
– А у муравья-то тоже есть дети. И представляешь, как они сейчас плачут, какое у них горе?
– Муравьи плачут?
– А как? Убили папу, их кормильца. И может, они сейчас где-то умирают от голоду.
– Муравьи от голоду?
– Неужели это неясно? Отец-муравей пошел за хлебом, за букашками, чтобы накормить деток, а ты его раздавил. Понимаешь, что будет теперь с ними? Они погибнут от голода.
– А мама?
– А мамы, может, у них нет. Мама, может, умерла еще раньше. Алешку это потрясло (заревел).
– А как же теперь быть? Где их разыскать?
– Как же ты их разыщешь? Они не люди. Вот потому-то и надо хорошо относиться ко всяким букашкам, зверькам. Все они такие же живые существа, как ты. И всем им больно. И все они хотят есть. И у всех у них есть папы и мамы. А когда умирает папа или убивают его, умирают и они.
– А другие муравьи им не помогут?
– У них свои дети.
После молчания:
– Мама, что я наделал?
С тех пор Алешка - защитник и друг всего живого.
Янтарная сказка
Наталья Абрамцева
Шел по земле человек. Катилось по небу солнце. Шел человек по земле красивой, по траве зеленой. Думал человек. Катилось солнце по небу голубому, облакам кивало, человеку лучи золотые кидало. Радовалось солнце. О чем думал человек? Чему радовалось солнце? Человек думал ни о чем, просто думал. Потому что был человеком. Солнце радовалось ничему. Просто радовалось. Потому что было солнцем.
Солнце радовалось и немного удивлялось. Тому удивлялось, что человек совершенно, ну абсолютно, ну нисколько не обращал на него, на солнце, внимания. А ведь оно такое яркое, большое, красивое.
Солнце бросило человеку несколько веселых, искрящихся лучиков. А человек в лес свернул. Ну и что! Не такая уж это для солнца преграда. Разворошило солнце густую листву и протянуло человеку теплые тонкие лучи. То ли не почувствовал человек, то ли все-таки лес помешал. Солнце не обиделось: «Все кончается, и лес кончится,— решило оно,— тогда человек меня увидит и, конечно, обрадуется». Лес и правда кончился. Человек вышел на широкий пляж. Песок был золотым. А море — очень синим. Солнце прицелилось и бросило несколько лучиков к ногам человека, так, чтобы, ударившись о песчинки, искры лучей кинулись человеку в глаза. Теперь человек наконец заметил солнечные лучи. Он очнулся от своих человеческих мыслей и поднял голову. И увидел солнце. Солнце приветливо кивнуло, а человек серьезно сказал:
— Если я не ошибаюсь, солнце сегодня чересчур навязчиво. Правда, возможно, я ошибаюсь.
Человек взял подзорную трубу, долго смотрел на солнце и сказал:
— Я прав, солнечная активность явно повышена.
— Точно,— закивало солнце,— я сегодня очень активно! И очень хочу с вами общаться! И просто дружить!
А человек убрал трубу, надел шляпу с полями, темные зеркальные очки, в которых отражалось синее море, и гордо сказал:
— Теперь я могу не бояться солнца.
— Бояться?! Меня?!— ахнуло солнце.— Я не пугать, я дружить хочу! Какие обидные слова... Какая несправедливость...
Солнцу стало так горько, так горько... Совсем огорчилось-опечалилось солнце. Это заметила легкая белая тучка. Она подлетела к солнцу и завела непринужденную беседу о том о сем. Специально. Чтобы отвлечь солнце от грустных мыслей.
А человек тем временем подошел к морю. Синие волны выбросили к его ногам красивые золотистые камушки. Те, что называются янтарем. Эти чудесные камушки давным-давно живут в море. С тех самых пор, когда море захватило древний лес и превратило смолу деревьев в желтые прозрачные камушки. Множество камушков получилось. И если море хочет, его волны выносят их людям. В подарок.
Золотистые камушки очень понравились человеку. Он пересыпал янтаринки из ладони в ладонь и повторял:
— Какая прелесть! Какие чудесные камушки! Будто маленькие солнышки!
— Что? Что? Что?— Солнце услышало слова человека о камушках-солнышках, несмотря на заботливую болтовню тучки.
А человек медленно шел берегом моря, радуясь каждой новой янтарной капельке. Солнце выглядывало из-за тучки и никак, ну никак не могло понять человека.
— Странный он,— удивлялось солнце,— радуется маленьким ненастоящим как будто солнышкам, а меня — настоящее, живое солнце — знать не хочет. Не понимаю.
И неудивительно. Понять человека очень трудно. Даже солнцу...
Солнце радовалось и немного удивлялось. Тому удивлялось, что человек совершенно, ну абсолютно, ну нисколько не обращал на него, на солнце, внимания. А ведь оно такое яркое, большое, красивое.
Солнце бросило человеку несколько веселых, искрящихся лучиков. А человек в лес свернул. Ну и что! Не такая уж это для солнца преграда. Разворошило солнце густую листву и протянуло человеку теплые тонкие лучи. То ли не почувствовал человек, то ли все-таки лес помешал. Солнце не обиделось: «Все кончается, и лес кончится,— решило оно,— тогда человек меня увидит и, конечно, обрадуется». Лес и правда кончился. Человек вышел на широкий пляж. Песок был золотым. А море — очень синим. Солнце прицелилось и бросило несколько лучиков к ногам человека, так, чтобы, ударившись о песчинки, искры лучей кинулись человеку в глаза. Теперь человек наконец заметил солнечные лучи. Он очнулся от своих человеческих мыслей и поднял голову. И увидел солнце. Солнце приветливо кивнуло, а человек серьезно сказал:
— Если я не ошибаюсь, солнце сегодня чересчур навязчиво. Правда, возможно, я ошибаюсь.
Человек взял подзорную трубу, долго смотрел на солнце и сказал:
— Я прав, солнечная активность явно повышена.
— Точно,— закивало солнце,— я сегодня очень активно! И очень хочу с вами общаться! И просто дружить!
А человек убрал трубу, надел шляпу с полями, темные зеркальные очки, в которых отражалось синее море, и гордо сказал:
— Теперь я могу не бояться солнца.
— Бояться?! Меня?!— ахнуло солнце.— Я не пугать, я дружить хочу! Какие обидные слова... Какая несправедливость...
Солнцу стало так горько, так горько... Совсем огорчилось-опечалилось солнце. Это заметила легкая белая тучка. Она подлетела к солнцу и завела непринужденную беседу о том о сем. Специально. Чтобы отвлечь солнце от грустных мыслей.
А человек тем временем подошел к морю. Синие волны выбросили к его ногам красивые золотистые камушки. Те, что называются янтарем. Эти чудесные камушки давным-давно живут в море. С тех самых пор, когда море захватило древний лес и превратило смолу деревьев в желтые прозрачные камушки. Множество камушков получилось. И если море хочет, его волны выносят их людям. В подарок.
Золотистые камушки очень понравились человеку. Он пересыпал янтаринки из ладони в ладонь и повторял:
— Какая прелесть! Какие чудесные камушки! Будто маленькие солнышки!
— Что? Что? Что?— Солнце услышало слова человека о камушках-солнышках, несмотря на заботливую болтовню тучки.
А человек медленно шел берегом моря, радуясь каждой новой янтарной капельке. Солнце выглядывало из-за тучки и никак, ну никак не могло понять человека.
— Странный он,— удивлялось солнце,— радуется маленьким ненастоящим как будто солнышкам, а меня — настоящее, живое солнце — знать не хочет. Не понимаю.
И неудивительно. Понять человека очень трудно. Даже солнцу...
Ведьмочки и листопад
Лана Ра
Знакомы ли вы хоть с одной бабой Ягой? Нет? А я знаю троих очень милых и хорошеньких сестренок бабок Ежек. Они живут, как и полагается всем ведьмам, в лесу. Эти ведьмочки весьма дружные, да и к тому же совершенно не злые, а даже наоборот - веселые и потешные добрячки. Имена у них необычные: Красноволоска, Рыжепатлатка и Желтая кудряшка. Увидев их, вы сразу же поймете, кто из них кто. У Красноволоски волосы длинные, волнистые и, словно маковый цвет, красного цвета. У Рыжепатлатки очень густые и рыжие волосы, которые неуправляемы в причесывании. Сколько их Рыжепатлатка не причесывала, сколько не укладывала, они все равно торчат в разные стороны. Но это не мешает ей быть привлекательной и хорошенькой. Ну а Желтая кудряшка, соответственно, с желтыми кудрявыми волосами. Эта ведьмочка своим видом напоминает желтый и пушистый одуванчик, поэтому вокруг нее всегда летает много бабочек и пчел.
Однажды с этими бабками Ежками приключилась забавная история, после которой они очень полюбили осень, а все жители леса прозвали их осенними ведьмочками. А было это в один из солнечных осенних дней. Тогда над избушкой сестренок пролетал черный ворон, который громко прокаркал:
- Идет листопад! Скоро будет листопад!
- Ах! - воскликнула Рыжепатлатка. - Что же делать? Должно быть, это страшное чудище!
- Да! Да! - подхватила Желтая кудряшка. - Это ужасное страшило. Представить только, он так ходит, что листья с деревьев осыпаются, то есть падают! Всему лесу угрожает большая опасность!
- Ой! Ой! Ой! - вскрикнула Красноволоска. - Необходимо что-то делать, спасать лес от ужасного Листопада! Придется нам, сестрицы, расправиться с ним.
- Но как? - задумалась Желтая кудряшка. - Ведь мы даже не знаем, где оно и как оно выглядит.
В ответ на это Рыжепатлатка взяла клетку со своей ручной рыжей птицей. Открыв дверцу, она приказала птице лететь и посмотреть, идет ли Листопад на самом-то деле. Рыжая птица быстро вернулась к хозяйке и ответила, что действительно идет.
- О, ужас! - крикнула Рыжепатлатка. Она достала из своего оранжевого сундучка волшебную рыженькую шляпку, прижала ее к себе. Затем стала на левый каблучок и покрутилась в левую сторону:
- Пускай в километровом километре от нашего домика вырастет большущая оранжевая стена, которая остановит незваного гостя!
После этого ведьмочки решили узнать, остановила ли стена чудище. Для этого Красноволоска использовала красный правдивый чайник. Чайник закипел и пробулькал:
- Скоро будет листопад!
- Кошмар! - крикнула Красноволоска. Она достала из своего красного сундучка красные коралловые бусы и, надев их на себя, пересчитала все бусинки. А потом сказала:
- Пускай в полукилометровом километре от нашего домика будет вырыт глубокий ров, куда должно попасть чудище!
Три добрые ведьмы опять решили проверить, остановило ли это Листопад. Для этого Желтая кудряшка взяла свои желтые крылышки-леталки и полетела на небо к Тучке. У нее она спросила, идет ли Листопад. На что тучка ей ответила:
- Конечно же, идет. Скоро он и у вас будет.
- Как? - испуганно вскрикнула Желтая кудряшка. Она хлопнула в свои маленькие ладошки, чем вызвала большой осенний дождь. Им ведьмочка надеялась остановить неугомонное страшилище.
Когда она вернулась в избушку, все три сестрички решили выбежать в свой волшебный сад, где росли волшебные плодовые деревья. Там они увидели Солнечные Лучики. Те играли с пожелтевшими листочками. Добрые ведьмы спросили:
- Лучики, а Лучики! Идет Листопад?
- Идет, идет! - защебетали Лучики, забросав ведьмочек солнечными зайчиками.
Бабки Ежки, совсем измученные колдовствами, уселись под волшебной грушей и задумались. Их колдовство еще никогда не было таким бесполезным. Обычно оно действовало: всех спасали и всем помогали. Что ж это за чудище такое невиданное?
Пока они сидели, к ним подлетел Ветерок. Он забавно поиграл необычными волосами трех сестриц, затем поднялся выше и потрепал грушевые листочки. С дерева упали на землю два желтых листика. Затем еще два, а потом еще и еще, и вскоре посыпался настоящий золотой дождик из листиков груши.
- Целый листопад, - сказала Желтая кудряшка, подставив ручки навстречу падающим листочкам.
- Листопад? - в один голос удивились сестрицы, а затем и радостно вскрикнули: - Листопад! Листопад! Так вот он какой!
Да, Листопад – это вовсе никакое не страшило, он оказался весьма замечательным и забавным. Три добрых ведьмы до самого вечера играли в своем волшебном саду, где они бегали, катались на качелях и, конечно же, осыпали друг дружку желто-красными листочками.
- Идет листопад! Скоро будет листопад!
- Ах! - воскликнула Рыжепатлатка. - Что же делать? Должно быть, это страшное чудище!
- Да! Да! - подхватила Желтая кудряшка. - Это ужасное страшило. Представить только, он так ходит, что листья с деревьев осыпаются, то есть падают! Всему лесу угрожает большая опасность!
- Ой! Ой! Ой! - вскрикнула Красноволоска. - Необходимо что-то делать, спасать лес от ужасного Листопада! Придется нам, сестрицы, расправиться с ним.
- Но как? - задумалась Желтая кудряшка. - Ведь мы даже не знаем, где оно и как оно выглядит.
В ответ на это Рыжепатлатка взяла клетку со своей ручной рыжей птицей. Открыв дверцу, она приказала птице лететь и посмотреть, идет ли Листопад на самом-то деле. Рыжая птица быстро вернулась к хозяйке и ответила, что действительно идет.
- О, ужас! - крикнула Рыжепатлатка. Она достала из своего оранжевого сундучка волшебную рыженькую шляпку, прижала ее к себе. Затем стала на левый каблучок и покрутилась в левую сторону:
- Пускай в километровом километре от нашего домика вырастет большущая оранжевая стена, которая остановит незваного гостя!
После этого ведьмочки решили узнать, остановила ли стена чудище. Для этого Красноволоска использовала красный правдивый чайник. Чайник закипел и пробулькал:
- Скоро будет листопад!
- Кошмар! - крикнула Красноволоска. Она достала из своего красного сундучка красные коралловые бусы и, надев их на себя, пересчитала все бусинки. А потом сказала:
- Пускай в полукилометровом километре от нашего домика будет вырыт глубокий ров, куда должно попасть чудище!
Три добрые ведьмы опять решили проверить, остановило ли это Листопад. Для этого Желтая кудряшка взяла свои желтые крылышки-леталки и полетела на небо к Тучке. У нее она спросила, идет ли Листопад. На что тучка ей ответила:
- Конечно же, идет. Скоро он и у вас будет.
- Как? - испуганно вскрикнула Желтая кудряшка. Она хлопнула в свои маленькие ладошки, чем вызвала большой осенний дождь. Им ведьмочка надеялась остановить неугомонное страшилище.
Когда она вернулась в избушку, все три сестрички решили выбежать в свой волшебный сад, где росли волшебные плодовые деревья. Там они увидели Солнечные Лучики. Те играли с пожелтевшими листочками. Добрые ведьмы спросили:
- Лучики, а Лучики! Идет Листопад?
- Идет, идет! - защебетали Лучики, забросав ведьмочек солнечными зайчиками.
Бабки Ежки, совсем измученные колдовствами, уселись под волшебной грушей и задумались. Их колдовство еще никогда не было таким бесполезным. Обычно оно действовало: всех спасали и всем помогали. Что ж это за чудище такое невиданное?
Пока они сидели, к ним подлетел Ветерок. Он забавно поиграл необычными волосами трех сестриц, затем поднялся выше и потрепал грушевые листочки. С дерева упали на землю два желтых листика. Затем еще два, а потом еще и еще, и вскоре посыпался настоящий золотой дождик из листиков груши.
- Целый листопад, - сказала Желтая кудряшка, подставив ручки навстречу падающим листочкам.
- Листопад? - в один голос удивились сестрицы, а затем и радостно вскрикнули: - Листопад! Листопад! Так вот он какой!
Да, Листопад – это вовсе никакое не страшило, он оказался весьма замечательным и забавным. Три добрых ведьмы до самого вечера играли в своем волшебном саду, где они бегали, катались на качелях и, конечно же, осыпали друг дружку желто-красными листочками.
Ежикова сказка
Андрей Прокофьев
Гулял как-то Ежик по лесу. Денек выдался солнечный, теплый. Ходит Ежик, белкам поклоны шлет, с зайцами здоровается. Ближе к обеду засобирался Ежик домой. Решил только отдохнуть чуток на земляничной поляне. Прилег в тенечке, да и задремал.
Тут на беду Волк пробегал. Увидел, что кто-то в траве лежит, зубами защелкал, и к Ежику. А тот уже клубочком свернулся, услыхал волка-то. Рассердился Волчище, пнул ежика лапой, как зарычит:
- Я думал, это крот ко мне на обед вылез, а это ты, колючка лесная. Смотри, еще раз мне попадешься - съем с потрошками.
Порычал, да и побежал себе дальше. Только волчище ушел, Еж развернулся, смотрит - солнышко в тучи спряталось, вот-вот дождь начнется.
- Не успеть мне до дома, - решил Ежик, - придется под елкой дождь переждать.
Так и сделал. Тут наверху загрохотало, по небу молнии побежали, и дождь стеной полил. Сидит Ежик под елкой, от грома вздрагивает. Вдруг слышит, будто плачет кто. Жалобно-жалобно.
- Может, в беду кто попал, - подумал Еж. - Надо бы помочь.
Неподалеку, под старым пнем, увидел Ежик нору. Оттуда жалобный плач и раздавался. Еж в нору заглянул, а там волчата маленькие. В комочек сбились, дрожат от страха. Хоть и волки, а грозы испугались. Жалко стало Ежику волчат, но и в нору лезть страшно, вдруг Волк придет. Что делать? Огляделся Еж, вокруг никого, да и полез в нору. А она внутри теплая, сухая, только волчата трясутся, будто мороз на улице.
- Не бойтесь, глупые, - говорит Ежик, - скоро гроза кончится, и папа ваш придет. Я его, кстати, видел недавно.
- Правда? - не поверили волчата.
- Правда-правда, он к бобру на озеро побежал, за рыбой, - придумал Еж.
- Давайте, я вам лучше сказку расскажу.
- Давайте, - обрадовались волчата, - а какую сказку?
- Какую? - удивился Ежик. - Конечно, волшебную!
Волчата улеглись поудобнее, притихли. Стал им Ежик сказку рассказывать про волшебный лес, зайку Хвастуна и бурого медведя. Волчата пригрелись и незаметно уснули. Дождь вскоре закончился, и решил Ежик, что пора ему домой идти. Потихоньку вылез он из норы и…
Прямо перед ним грозный Волк стоял. Еж хотел в клубок свернуться, но Волк его тут же лапой к пню прижал.
- Интересно, - облизнулся Волк, - что ты делал в моем доме? На ужин пришел?
Ежик так испугался, что и ответить ничего не может.
- Я с-сказку расс-сказывал, - чуть слышно прошептал Еж.
- Сейчас ты расскажешь сказку моему пустому брюху, - рассмеялся Волчище, открывая пасть. - Я же говорил, скушаю с потрошками.
- Папа, папа пришел, - раздался тоненький голосок, и из норы выкатились заспанные волчата.
- Папа, а мы грозы испугались, а дядя Еж нас успокоил, - окружили волчата отца. - Он нам такую интересную сказку рассказывал!
- А мы уснули, - зевнул самый маленький волчонок, и прижался к отцовской лапе.
Волк отпустил Ежика, погладил волчат, и сказал хриплым голосом:
- Ну, уж извини, Еж, погорячился я, пошутил. А за волчат и сказку спасибо. Большое такое, волчье спасибо.
- Спасибо, дядя Еж, - пропищали волчата.
- Пожалуйста, - улыбнулся Ежик и скрылся в чаще.
Тут на беду Волк пробегал. Увидел, что кто-то в траве лежит, зубами защелкал, и к Ежику. А тот уже клубочком свернулся, услыхал волка-то. Рассердился Волчище, пнул ежика лапой, как зарычит:
- Я думал, это крот ко мне на обед вылез, а это ты, колючка лесная. Смотри, еще раз мне попадешься - съем с потрошками.
Порычал, да и побежал себе дальше. Только волчище ушел, Еж развернулся, смотрит - солнышко в тучи спряталось, вот-вот дождь начнется.
- Не успеть мне до дома, - решил Ежик, - придется под елкой дождь переждать.
Так и сделал. Тут наверху загрохотало, по небу молнии побежали, и дождь стеной полил. Сидит Ежик под елкой, от грома вздрагивает. Вдруг слышит, будто плачет кто. Жалобно-жалобно.
- Может, в беду кто попал, - подумал Еж. - Надо бы помочь.
Неподалеку, под старым пнем, увидел Ежик нору. Оттуда жалобный плач и раздавался. Еж в нору заглянул, а там волчата маленькие. В комочек сбились, дрожат от страха. Хоть и волки, а грозы испугались. Жалко стало Ежику волчат, но и в нору лезть страшно, вдруг Волк придет. Что делать? Огляделся Еж, вокруг никого, да и полез в нору. А она внутри теплая, сухая, только волчата трясутся, будто мороз на улице.
- Не бойтесь, глупые, - говорит Ежик, - скоро гроза кончится, и папа ваш придет. Я его, кстати, видел недавно.
- Правда? - не поверили волчата.
- Правда-правда, он к бобру на озеро побежал, за рыбой, - придумал Еж.
- Давайте, я вам лучше сказку расскажу.
- Давайте, - обрадовались волчата, - а какую сказку?
- Какую? - удивился Ежик. - Конечно, волшебную!
Волчата улеглись поудобнее, притихли. Стал им Ежик сказку рассказывать про волшебный лес, зайку Хвастуна и бурого медведя. Волчата пригрелись и незаметно уснули. Дождь вскоре закончился, и решил Ежик, что пора ему домой идти. Потихоньку вылез он из норы и…
Прямо перед ним грозный Волк стоял. Еж хотел в клубок свернуться, но Волк его тут же лапой к пню прижал.
- Интересно, - облизнулся Волк, - что ты делал в моем доме? На ужин пришел?
Ежик так испугался, что и ответить ничего не может.
- Я с-сказку расс-сказывал, - чуть слышно прошептал Еж.
- Сейчас ты расскажешь сказку моему пустому брюху, - рассмеялся Волчище, открывая пасть. - Я же говорил, скушаю с потрошками.
- Папа, папа пришел, - раздался тоненький голосок, и из норы выкатились заспанные волчата.
- Папа, а мы грозы испугались, а дядя Еж нас успокоил, - окружили волчата отца. - Он нам такую интересную сказку рассказывал!
- А мы уснули, - зевнул самый маленький волчонок, и прижался к отцовской лапе.
Волк отпустил Ежика, погладил волчат, и сказал хриплым голосом:
- Ну, уж извини, Еж, погорячился я, пошутил. А за волчат и сказку спасибо. Большое такое, волчье спасибо.
- Спасибо, дядя Еж, - пропищали волчата.
- Пожалуйста, - улыбнулся Ежик и скрылся в чаще.
Сказка о цветных тенях
Наталья Власенко
Когда-то, давно-давно, все тени у людей были цветными: у одних – фиолетовые, у других – жёлтые, у третьих – зелёные; у весёлых – с золотыми пятнышками, у грустных – с серебристыми кругами, у ленивых – тягучие, у обидчивых – колючие. А ещё тени были разными на вкус: у добрых – сладкие-пресладкие, у злюк – горькие, у врунов – солёные. А вот цветы всегда были только белыми.
Однажды весной случилась страшная гроза. Она так бушевала, что все краски теней смешались и просочились в землю.
Выглянуло солнышко, а вокруг - целое море разноцветных лепестков! Да такие красивые и разные, что глаз не отвести! А вот тени все стали одинаково серыми.
Ты спросишь: «А как же вкус? Что с ним стало?» Всё просто! Солёность вся в океан с ручейками убежала, и он стал тоже солёным. А вот дальше интереснее: в конце лета вместо цветов на стебельках появились разные ягоды: кислые, сладкие, горьковатые!
Но будь осторожен! Не пробуй незнакомых ягод, потому что среди них попадаются ядовитые, оставшиеся от теней людей, никогда не веривших в чудо!
Однажды весной случилась страшная гроза. Она так бушевала, что все краски теней смешались и просочились в землю.
Выглянуло солнышко, а вокруг - целое море разноцветных лепестков! Да такие красивые и разные, что глаз не отвести! А вот тени все стали одинаково серыми.
Ты спросишь: «А как же вкус? Что с ним стало?» Всё просто! Солёность вся в океан с ручейками убежала, и он стал тоже солёным. А вот дальше интереснее: в конце лета вместо цветов на стебельках появились разные ягоды: кислые, сладкие, горьковатые!
Но будь осторожен! Не пробуй незнакомых ягод, потому что среди них попадаются ядовитые, оставшиеся от теней людей, никогда не веривших в чудо!
Братишка
В. Вересаев
У угла моей дачи стояла кадушка, полная воды. Рядом куст бузины. На бузине сидели бок о бок два молодых воробья, совсем ещё молодых, с пушком, сквозящим из-за перьев, с ярко-жёлтыми пазухами по краям клювов. Один бойко и уверенно перепорхнул на край кадушки и стал пить. Пил - и всё поглядывал на другого, и перекликался с ним на звенящем своём языке.
Другой - чуть поменьше - с серьёзным видом сидел на ветке и опасливо косился на кадушку. А пить-то, видимо, хотелось - клюв был разинут от жары.
И вдруг я ясно увидел: тот, первый, - он уже давно напился и просто примером своим ободряет другого, показывает, что ничего тут нет страшного. Он непрерывно прыгал по краю кадушки, опускал клюв, захватывал воду и тотчас ронял её из клюва, и поглядывал на брата - звал его. Братишка на ветке решился, слетел к кадушке. Но только коснулся лапками сырого, позеленевшего края, - и сейчас же испуганно порхнул назад на бузину. А тот опять стал его звать.
И добился наконец. Братишка перелетел на кадушку, неуверенно сел, всё время трепыхая крылышками, и напился. Оба улетели.
Другой - чуть поменьше - с серьёзным видом сидел на ветке и опасливо косился на кадушку. А пить-то, видимо, хотелось - клюв был разинут от жары.
И вдруг я ясно увидел: тот, первый, - он уже давно напился и просто примером своим ободряет другого, показывает, что ничего тут нет страшного. Он непрерывно прыгал по краю кадушки, опускал клюв, захватывал воду и тотчас ронял её из клюва, и поглядывал на брата - звал его. Братишка на ветке решился, слетел к кадушке. Но только коснулся лапками сырого, позеленевшего края, - и сейчас же испуганно порхнул назад на бузину. А тот опять стал его звать.
И добился наконец. Братишка перелетел на кадушку, неуверенно сел, всё время трепыхая крылышками, и напился. Оба улетели.
Что запомнилось...
А. Трушкин
Завтра, первого сентября, в школу, а только сегодня утром Танечка Богданова вспомнила, что классная руководительница Татьяна Евгеньевна, прощаясь с ними до осени, просила каждого принести в школу рассказ, написанный на тему "Что мне больше всего запомнилось летом".
Не теряя даром дорогого времени, Танечка достала лист бумаги и начала быстро писать.
"Больше всего летом мне запомнилось, как мы с мамой ездили отдыхать к бабушке под город... не помню его названия. Там очень красиво, особенно на речке, которая называется... так же, как город. А еще мне запомнилось, как в деревне была гроза. Я это потому очень хорошо запомнила, что все испугались, когда молния ударила в эту... в эту как она ударит - и эта загорелась.
Но больше всего мне запомнилось, я этого никогда не забуду, как мы с папой смеялись... смеялись мы с ним, смеялись, у меня даже слезы выступили, как мы смеялись.
Но что мне запомнилось на всю жизнь, это как мы с дядей Колей или тетей Машей ходили в зоопарк смотреть на крокодилов... или жирафов. Дядя Петя - это папин брат... или мамин... или еще чей-то. И вот мы с ним смотрим на этих бегемотов, а он как разинет пасть... крокодил-то... или дядя Петя?.. Или тетя Клава?.. Не помню, но страшно аж жуть.
Но больше всего я запомнила... больше всего я запомнила... или не запомнила?.. нет, запомнила, только забыла что. Я когда вспомню, что я забыла, то обязательно напишу".
Не теряя даром дорогого времени, Танечка достала лист бумаги и начала быстро писать.
"Больше всего летом мне запомнилось, как мы с мамой ездили отдыхать к бабушке под город... не помню его названия. Там очень красиво, особенно на речке, которая называется... так же, как город. А еще мне запомнилось, как в деревне была гроза. Я это потому очень хорошо запомнила, что все испугались, когда молния ударила в эту... в эту как она ударит - и эта загорелась.
Но больше всего мне запомнилось, я этого никогда не забуду, как мы с папой смеялись... смеялись мы с ним, смеялись, у меня даже слезы выступили, как мы смеялись.
Но что мне запомнилось на всю жизнь, это как мы с дядей Колей или тетей Машей ходили в зоопарк смотреть на крокодилов... или жирафов. Дядя Петя - это папин брат... или мамин... или еще чей-то. И вот мы с ним смотрим на этих бегемотов, а он как разинет пасть... крокодил-то... или дядя Петя?.. Или тетя Клава?.. Не помню, но страшно аж жуть.
Но больше всего я запомнила... больше всего я запомнила... или не запомнила?.. нет, запомнила, только забыла что. Я когда вспомню, что я забыла, то обязательно напишу".
Ночной разговор
Наталья Абрамцева
Щенок Тявка ловил звезды. Он считал, что это не трудно. Только забор ему мешал. Вот слетает с забора звезда, и Тявка бежит по траве, по цветам, пробирается через крапиву и вдруг - забор. Выходит, звезда упала за забором? Огорчался Тявка.
Однажды, стукнувшись носом о забор, щенок решил немножко отдохнуть. Послышался смех. На заборе сидел кот. И смеялся.
- Глупый щенок! Что ты делаешь?
- Ловлю звездочки. Хочу поймать. Но они падают далеко.
- Глупый! - ухмылялся кот. - Ловишь то, чего нельзя поймать!
- Нельзя? Почему?
- Ты мне поверь, - важно говорил кот, - я жил в библиотеке и прочел много научных книг.
- И что говорят книги?
- Хотя бы то, что звезды не падают.
- Еще как падают! Каждую ночь!
- Это не звезды! - сердился кот. - Это большие камни, которые летают выше Луны. А когда падают на Землю - сгорают.
- Камни? Летают? Сгорают? Вы не те книги читали, уважаемый кот.
И Тявка убежал. Кот качал головой: "Подрастет - разберется". А Тявке было жаль кота: "Бедный кот, звезду с камнем перепутал".
Однажды, стукнувшись носом о забор, щенок решил немножко отдохнуть. Послышался смех. На заборе сидел кот. И смеялся.
- Глупый щенок! Что ты делаешь?
- Ловлю звездочки. Хочу поймать. Но они падают далеко.
- Глупый! - ухмылялся кот. - Ловишь то, чего нельзя поймать!
- Нельзя? Почему?
- Ты мне поверь, - важно говорил кот, - я жил в библиотеке и прочел много научных книг.
- И что говорят книги?
- Хотя бы то, что звезды не падают.
- Еще как падают! Каждую ночь!
- Это не звезды! - сердился кот. - Это большие камни, которые летают выше Луны. А когда падают на Землю - сгорают.
- Камни? Летают? Сгорают? Вы не те книги читали, уважаемый кот.
И Тявка убежал. Кот качал головой: "Подрастет - разберется". А Тявке было жаль кота: "Бедный кот, звезду с камнем перепутал".
Сказка о весёлой пчеле
Наталья Абрамцева
Жила-была пчела по имени Жужа. Весёлая и добрая пчела. Как все пчёлы, Жужа собирала цветочный сок - нектар, цветочную пыльцу и готовила из них мёд. Жужа очень любила это занятие: разве не весело перелетать от одного цветка к другому, болтать с ними о всякой всячине, а потом готовить сладкий ароматный мёд? Мёд у Жужи получался замечательный. Наверное, самый вкусный и полезный мёд в мире. Однажды в гости к пчеле Жуже прилетела знакомая оса. Жужа очень обрадовалась гостье. Она любила гостей: ведь гости - это весело. А Жужа, как я уже сказала, была очень весёлой пчелой. Жужа, конечно же, хотела угостить подругу своим мёдом. Но к её огорчению, все горшочки оказались пусты.
- Ах, как обидно! Ах, как жаль! Как же так вышло? - смутилась Жужа. И сейчас же вспомнила, что как раз вчера отдала последний мёд знакомой бабочке. Бабочка немного простудилась, а при простуде мёд, как известно, очень полезен.
- Ничего, - грустно сказала оса, которой, честно говоря, очень хотелось отведать замечательного мёда Жужи. - Я же понимаю, простуженной бабочке мёд нужнее.
Но Жужа не могла допустить, чтобы её гостья осталась без мёда!
- Сейчас, - сказала Жужа. - Подожди немного. Я очень быстро приготовлю особенный свежий вкусный мёд.
Она взяла с посудной полки свой волшебный кувшинчик, в который собирала цветочную пыльцу и нектар. Кувшинчик был совсем крошечный, почти невидимый, зато волшебный. Только у пчёл бывают такие. Взяла Жужа кувшинчик и полетела к цветам.
С весёлым жужжанием покружилась она над густой зелёной травой и опустилась на стебелёк пушистого розового клевера.
- Добрый день, клевер! Не дашь ли ты мне немного нектара для мёда?
- Конечно! - отозвался розовый клевер.
Но в это время Жужа увидела рядом на травинке маленького красного в чёрную крапинку жучка. У него странное имя - божья коровка.
- Жужа, - тихо сказал жучок в крапинку, - мне грустно. Может быть, ты поиграешь со мной?
- Грустно?! - удивилась Жужа. Весёлая пчела не понимала, как может быть грустно в такой хороший день.
- Конечно, я поиграю с тобой. Правда, я спешу. Но раз тебе грустно-поиграть просто необходимо. А во что?
- Лучше всего-в считалочки.
- А как это?
- Очень просто, - ответил жучок. - Ты, Жужа, полосатая: полосочка жёлтая, полосочка чёрная; а я - красный в чёрную крапинку. Так?
- Так.
- Ты считай мои крапинки, а я буду считать твои полосочки. Кто быстрее сосчитает, тот выиграл.
Выиграл жучок по имени божья коровка: ведь полосочек у Жужи совсем немного и сосчитать их нетрудно.
- Ну, что? - спросила Жужа, которая, кстати, совсем не расстроилась из-за того, что проиграла: с каждым бывает. - Стало тебе хоть чуть-чуть веселее?
- Конечно!
- Вот и прекрасно! - сказала Жужа и вдруг увидела, что с пушистой шапочки клевера слетает другая пчела.
Другая пчела вежливо поздоровалась с Жужей и жучком и улетела с полным кувшинчиком нектара. А клевер, немного растерявшись, сказал:
- Жужа, ты была занята игрой, и я не знал, нужен ли тебе нектар.
- Ничего, - сказала Жужа, глядя в свой пустой кувшинчик. - Я сейчас быстро слетаю к колокольчику.
Лиловый лесной колокольчик был очень рад встретиться с Жужей.
- У меня сегодня прекрасные пыльца и нектар, - сказал он.
Тут Жужа услышала знакомое стрекотание. Оказывается, под колокольчиком сидел её приятель кузнечик.
- Привет! - сказал он. - Какой хороший день сегодня! Правда?
- Замечательный!- согласилась Жужа.
- В такой день хорошо бы поиграть во что-нибудь. Давай? - предложил кузнечик.
- Ой! Что ты! - сказала Жужа. - Меня, понимаешь, ждут. Я спешу.
- Мы немножко поиграем, - уговаривал кузнечик, - только в одну игру. Она называется "хлопушки".
Жужа очень любила играть, а потому просто не могла отказаться.
- Ладно, - сказала она, - давай. Только быстро! Как играть в эту игру?
- Очень просто, - стал объяснять кузнечик. - У тебя есть крылышки. Это ясно всем. У меня тоже есть крылышки. Это ясно не всем, потому что я их прячу. Так вот, мы с тобой должны одновременно хлопнуть крылышками. Кто хлопнет громче - тот выиграл. Понятно?
- Конечно!
- Раз-два-три! Приготовились. Хлопнули! - Крылышки кузнечика жёстче пчелиных, а потому и хлопнул он громче.
- Давай ещё раз, - сказала Жужа. Но и на этот раз она проиграла.
- Ладно, - сказала Жужа, - ничего страшного. Зато я научилась новой игре. Ну, всё-таки мне пора. До свидания, кузнечик!
А в это время из колокольчика вылетела совершенно незнакомая пчела.
- Па-а-асторонись! - пропела пчела и улетела, унося в лапках до краёв полный кувшинчик.
А колокольчик печально покачал головкой:
- Ты сама виновата, Жужа. Играешь и ни о чём не думаешь.
- Точно, - согласилась Жужа. - И что же я такая легкомысленная? - Она зачем-то дунула в свой пустой кувшинчик. - Ну ничего, - добавила она уже весело, - я исправлюсь.
И Жужа полетела к полевому цветку маку.
- Мак, милый, пожалуйста, поскорее дай мне пыльцы и нектара для мёда. Меня подружка заждалась.
- Пош-ш-шалуйста, - тихо прошелестели шелковистые лепестки мака.
Но неожиданно послышалось громкое весёлое жужжание, и прилетел большущий золотистый жук.
- Жужа, Жужа, - жужжал золотистый жук. - С днём рождения, Жужа!
- Что? - удивилась Жужа. - Мой день рождения совсем не сегодня.
- Это ничего, - ещё веселее жужжал жук. - Когда-нибудь будет твой день рождения! А сегодня - мой! Я тебя поздравляю с моим днём рождения!
- А-а-а! Понятно! Спасибо! - ответила Жужа. - Я тебя тоже поздравляю. Только я очень спешу.
- Нет, ты не спеши, пожалуйста! Я очень хочу поиграть с тобой в мою любимую игру. "Жужжалки" она называется.
- Что ты?! Что ты?! - Жужа чуть не уронила свой кувшинчик. - Я никак не могу! Меня ждут.
- Как же так? - возмутился золотистый жук. - Во-первых, я тоже тебя жду. Во-вторых, все знают, что ты больше всего на свете любишь играть. В-третьих, у меня сегодня день рождения и мне ни в чём нельзя отказывать.
Золотистый жук был прав, и, конечно же, Жужа согласилась поиграть. Только чуть-чуть! Играть в жужжалки оказалось очень просто: жужжать, и всё. Кто жужжит громче и веселее-тот и выигрывает.
Золотистый жук был больше Жужи, поэтому жужжал громче. Зато Жужа, наверное, самая весёлая пчела в мире, жужжала гораздо веселее. Вот и получилась у них ничья.
- Прекрасно, - сказала Жужа, - хоть на этот раз я не проиграла. Ну, всё, дорогой жук! Ещё раз поздравляю. Пока!
Но тут к маку подлетела старенькая бабушка пчела. Все её очень уважали.
- Деточка, - обратилась она к Жуже, - ты не уступишь мне этот прекрасный мак?
- Конечно, бабушка, - тихо ответила Жужа. Она была вежлива.
"Это уже третий цветок, который я потеряла из-за игры, - грустно подумала Жужа. - А ведь меня заждалась оса. Ждёт, ждёт... А нет ни меня, ни мёда... Задерживаться больше нельзя".
Виноватая и расстроенная прилетела Жужа домой. Всё честно рассказала подружке осе. Сначала оса тоже огорчилась, а потом вдруг спросила:
- Как называется первая игра?
- Считалочки, - ответила Жужа.
- А вторая?
- Хлопушки, - ответила Жужа.
- А третья?
- Жужжалки, - ответила Жужа.
- Послушай, Жужа, ты принесла мне замечательный подарок, - сказала оса.
- Ты смеёшься надо мной, - чуть не плача, Жужа поставила на полку свой пустой кувшинчик.
- Совсем не смеюсь, - ответила оса, - нисколечко. - И добавила: - Каждому, по-моему, ясно, что три хорошие игры-это замечательный подарок!
Жужа подумала и сказала:
- Мёд я приготовлю для тебя завтра же. Ты права: весёлые игры - это так же хорошо, как вкусный мёд. Поиграем? - весело предложила пчела.
- Ах, как обидно! Ах, как жаль! Как же так вышло? - смутилась Жужа. И сейчас же вспомнила, что как раз вчера отдала последний мёд знакомой бабочке. Бабочка немного простудилась, а при простуде мёд, как известно, очень полезен.
- Ничего, - грустно сказала оса, которой, честно говоря, очень хотелось отведать замечательного мёда Жужи. - Я же понимаю, простуженной бабочке мёд нужнее.
Но Жужа не могла допустить, чтобы её гостья осталась без мёда!
- Сейчас, - сказала Жужа. - Подожди немного. Я очень быстро приготовлю особенный свежий вкусный мёд.
Она взяла с посудной полки свой волшебный кувшинчик, в который собирала цветочную пыльцу и нектар. Кувшинчик был совсем крошечный, почти невидимый, зато волшебный. Только у пчёл бывают такие. Взяла Жужа кувшинчик и полетела к цветам.
С весёлым жужжанием покружилась она над густой зелёной травой и опустилась на стебелёк пушистого розового клевера.
- Добрый день, клевер! Не дашь ли ты мне немного нектара для мёда?
- Конечно! - отозвался розовый клевер.
Но в это время Жужа увидела рядом на травинке маленького красного в чёрную крапинку жучка. У него странное имя - божья коровка.
- Жужа, - тихо сказал жучок в крапинку, - мне грустно. Может быть, ты поиграешь со мной?
- Грустно?! - удивилась Жужа. Весёлая пчела не понимала, как может быть грустно в такой хороший день.
- Конечно, я поиграю с тобой. Правда, я спешу. Но раз тебе грустно-поиграть просто необходимо. А во что?
- Лучше всего-в считалочки.
- А как это?
- Очень просто, - ответил жучок. - Ты, Жужа, полосатая: полосочка жёлтая, полосочка чёрная; а я - красный в чёрную крапинку. Так?
- Так.
- Ты считай мои крапинки, а я буду считать твои полосочки. Кто быстрее сосчитает, тот выиграл.
Выиграл жучок по имени божья коровка: ведь полосочек у Жужи совсем немного и сосчитать их нетрудно.
- Ну, что? - спросила Жужа, которая, кстати, совсем не расстроилась из-за того, что проиграла: с каждым бывает. - Стало тебе хоть чуть-чуть веселее?
- Конечно!
- Вот и прекрасно! - сказала Жужа и вдруг увидела, что с пушистой шапочки клевера слетает другая пчела.
Другая пчела вежливо поздоровалась с Жужей и жучком и улетела с полным кувшинчиком нектара. А клевер, немного растерявшись, сказал:
- Жужа, ты была занята игрой, и я не знал, нужен ли тебе нектар.
- Ничего, - сказала Жужа, глядя в свой пустой кувшинчик. - Я сейчас быстро слетаю к колокольчику.
Лиловый лесной колокольчик был очень рад встретиться с Жужей.
- У меня сегодня прекрасные пыльца и нектар, - сказал он.
Тут Жужа услышала знакомое стрекотание. Оказывается, под колокольчиком сидел её приятель кузнечик.
- Привет! - сказал он. - Какой хороший день сегодня! Правда?
- Замечательный!- согласилась Жужа.
- В такой день хорошо бы поиграть во что-нибудь. Давай? - предложил кузнечик.
- Ой! Что ты! - сказала Жужа. - Меня, понимаешь, ждут. Я спешу.
- Мы немножко поиграем, - уговаривал кузнечик, - только в одну игру. Она называется "хлопушки".
Жужа очень любила играть, а потому просто не могла отказаться.
- Ладно, - сказала она, - давай. Только быстро! Как играть в эту игру?
- Очень просто, - стал объяснять кузнечик. - У тебя есть крылышки. Это ясно всем. У меня тоже есть крылышки. Это ясно не всем, потому что я их прячу. Так вот, мы с тобой должны одновременно хлопнуть крылышками. Кто хлопнет громче - тот выиграл. Понятно?
- Конечно!
- Раз-два-три! Приготовились. Хлопнули! - Крылышки кузнечика жёстче пчелиных, а потому и хлопнул он громче.
- Давай ещё раз, - сказала Жужа. Но и на этот раз она проиграла.
- Ладно, - сказала Жужа, - ничего страшного. Зато я научилась новой игре. Ну, всё-таки мне пора. До свидания, кузнечик!
А в это время из колокольчика вылетела совершенно незнакомая пчела.
- Па-а-асторонись! - пропела пчела и улетела, унося в лапках до краёв полный кувшинчик.
А колокольчик печально покачал головкой:
- Ты сама виновата, Жужа. Играешь и ни о чём не думаешь.
- Точно, - согласилась Жужа. - И что же я такая легкомысленная? - Она зачем-то дунула в свой пустой кувшинчик. - Ну ничего, - добавила она уже весело, - я исправлюсь.
И Жужа полетела к полевому цветку маку.
- Мак, милый, пожалуйста, поскорее дай мне пыльцы и нектара для мёда. Меня подружка заждалась.
- Пош-ш-шалуйста, - тихо прошелестели шелковистые лепестки мака.
Но неожиданно послышалось громкое весёлое жужжание, и прилетел большущий золотистый жук.
- Жужа, Жужа, - жужжал золотистый жук. - С днём рождения, Жужа!
- Что? - удивилась Жужа. - Мой день рождения совсем не сегодня.
- Это ничего, - ещё веселее жужжал жук. - Когда-нибудь будет твой день рождения! А сегодня - мой! Я тебя поздравляю с моим днём рождения!
- А-а-а! Понятно! Спасибо! - ответила Жужа. - Я тебя тоже поздравляю. Только я очень спешу.
- Нет, ты не спеши, пожалуйста! Я очень хочу поиграть с тобой в мою любимую игру. "Жужжалки" она называется.
- Что ты?! Что ты?! - Жужа чуть не уронила свой кувшинчик. - Я никак не могу! Меня ждут.
- Как же так? - возмутился золотистый жук. - Во-первых, я тоже тебя жду. Во-вторых, все знают, что ты больше всего на свете любишь играть. В-третьих, у меня сегодня день рождения и мне ни в чём нельзя отказывать.
Золотистый жук был прав, и, конечно же, Жужа согласилась поиграть. Только чуть-чуть! Играть в жужжалки оказалось очень просто: жужжать, и всё. Кто жужжит громче и веселее-тот и выигрывает.
Золотистый жук был больше Жужи, поэтому жужжал громче. Зато Жужа, наверное, самая весёлая пчела в мире, жужжала гораздо веселее. Вот и получилась у них ничья.
- Прекрасно, - сказала Жужа, - хоть на этот раз я не проиграла. Ну, всё, дорогой жук! Ещё раз поздравляю. Пока!
Но тут к маку подлетела старенькая бабушка пчела. Все её очень уважали.
- Деточка, - обратилась она к Жуже, - ты не уступишь мне этот прекрасный мак?
- Конечно, бабушка, - тихо ответила Жужа. Она была вежлива.
"Это уже третий цветок, который я потеряла из-за игры, - грустно подумала Жужа. - А ведь меня заждалась оса. Ждёт, ждёт... А нет ни меня, ни мёда... Задерживаться больше нельзя".
Виноватая и расстроенная прилетела Жужа домой. Всё честно рассказала подружке осе. Сначала оса тоже огорчилась, а потом вдруг спросила:
- Как называется первая игра?
- Считалочки, - ответила Жужа.
- А вторая?
- Хлопушки, - ответила Жужа.
- А третья?
- Жужжалки, - ответила Жужа.
- Послушай, Жужа, ты принесла мне замечательный подарок, - сказала оса.
- Ты смеёшься надо мной, - чуть не плача, Жужа поставила на полку свой пустой кувшинчик.
- Совсем не смеюсь, - ответила оса, - нисколечко. - И добавила: - Каждому, по-моему, ясно, что три хорошие игры-это замечательный подарок!
Жужа подумала и сказала:
- Мёд я приготовлю для тебя завтра же. Ты права: весёлые игры - это так же хорошо, как вкусный мёд. Поиграем? - весело предложила пчела.
Солнышко
Дмитрий Пинский
Солнышко - это солнышко. Оно - круглое и светлое. А вокруг него иногда летают планеты. Планеты, которые летают вокруг Солнышка, - маленькие и темные. Они прилетели издалека, заметив Солнышко. А теперь летают вокруг Солнышка и мешают всем спать.
Мое Солнышко мне очень нравится. Но не потому, что оно очень светлое. А потому, что оно очень послушное. Оно иногда светит мне, когда это нужно, а иногда и не светит. В это время Солнышко отдыхает.
Говорят, что Солнышко должно на отдых куда-то уходить, но мое Солнышко никуда не уходит. Оно просто, перестает светить... И от этого становится темно. И даже планеты, когда становится темно, разлетаются в разные стороны и ложатся спать.
А если, какая-то из планет не хочет спать и мешает нам, то мы ее прогоняем из нашей квартиры, открыв окно. И правильно. Нечего нам мешать. Ведь это - наша квартира.
Интересно, а откуда прилетают планеты? И есть ли у них в квартирах Солнышки? А может их и оттуда прогнали за то, что они непослушные? Но я этого еще не знаю. Потому что со своим Солнышком дружу и никому не мешаю.
Правда, один раз наше Солнышко погасло. И хоть мы его просили нам посветить, но оно не включалось. И тогда папа поменял Солнышко. И теперь у нас опять в доме живет послушное Солнышко, которое даже я могу включать и выключать. Потому что я знаю, где ЛАМПОЧКА включается.
Мое Солнышко мне очень нравится. Но не потому, что оно очень светлое. А потому, что оно очень послушное. Оно иногда светит мне, когда это нужно, а иногда и не светит. В это время Солнышко отдыхает.
Говорят, что Солнышко должно на отдых куда-то уходить, но мое Солнышко никуда не уходит. Оно просто, перестает светить... И от этого становится темно. И даже планеты, когда становится темно, разлетаются в разные стороны и ложатся спать.
А если, какая-то из планет не хочет спать и мешает нам, то мы ее прогоняем из нашей квартиры, открыв окно. И правильно. Нечего нам мешать. Ведь это - наша квартира.
Интересно, а откуда прилетают планеты? И есть ли у них в квартирах Солнышки? А может их и оттуда прогнали за то, что они непослушные? Но я этого еще не знаю. Потому что со своим Солнышком дружу и никому не мешаю.
Правда, один раз наше Солнышко погасло. И хоть мы его просили нам посветить, но оно не включалось. И тогда папа поменял Солнышко. И теперь у нас опять в доме живет послушное Солнышко, которое даже я могу включать и выключать. Потому что я знаю, где ЛАМПОЧКА включается.
Тише, пожалуйста!
Наталья Абрамцева
Где-то в лесу жила-была речка. Чистая-чистая, прозрачная-прозрачная. Весь свой лес поила прохладной водой. Каждому позволяла смотреть в себя, как в зеркало. Ни с кем не ссорилась, со всеми болтала. Веселая добрая речка. Так было долго.
Но однажды утром проснулась она в плохом настроении. То ли сон грустный увидела, то ли еще что случилось. Вздохнула речка печально, потянулась и зацепилась волной за корягу, поцарапалась. Совсем расстроилась речка, чуть помутнела ее вода.
Заметило это солнце, решило развеселить речку. Пощекотало ее своим длинным лучиком, да как-то неудачно: сломался луч, уколол и без того поцарапанную волну. "Что за глупые шутки" - подумала она обиженно. А тут еще неприятность - кто-то больно толкнул речку копытцем. Оказывается, совсем маленький лосенок, покачиваясь на своих тоненьких ножках, пришел попить. Запутался в речной траве и упал в воду, еле выбрался. Эта мелочь окончательно вывела речку из себя. Да, расстроенная, испуганная, обиженная речка рассердилась, фыркнула и … вышла из себя. Из берегов своих… Сначала осторожно, на прибрежную траву. Дальше - до первых кустов. Потом закружилась вокруг стволов деревьев. Во все стороны, дальше, дальше, дальше растекается речка…
И понимает, что не то делает, а вернуться не может… Сорвалась… вышла из себя. И вперед бежать не может, сил больше нет… Качается почти стоячая вода меж кустов и деревьев. Гниют ветки, листья, трава в стоячей воде. Никто не пьет из бывшей речки, никто в нее не смотрится. Мутной, вязкой, грязной трясиной стала чистая, светлая речная вода.
Болото … Неверные кочки… Ползучие стебли… Страшные черные оконца… Болото … А была речка. Была… Добрая, веселая лесная речка. Только вот из себя вышла… Выйти каждый может. Всегда может. Выйти легко… Очень… Слишком даже…
… Не надо кричать… И дверью хлопать не стоит… Спокойно… Зачем бить посуду?! Тише, пожалуйста… Тише…
Но однажды утром проснулась она в плохом настроении. То ли сон грустный увидела, то ли еще что случилось. Вздохнула речка печально, потянулась и зацепилась волной за корягу, поцарапалась. Совсем расстроилась речка, чуть помутнела ее вода.
Заметило это солнце, решило развеселить речку. Пощекотало ее своим длинным лучиком, да как-то неудачно: сломался луч, уколол и без того поцарапанную волну. "Что за глупые шутки" - подумала она обиженно. А тут еще неприятность - кто-то больно толкнул речку копытцем. Оказывается, совсем маленький лосенок, покачиваясь на своих тоненьких ножках, пришел попить. Запутался в речной траве и упал в воду, еле выбрался. Эта мелочь окончательно вывела речку из себя. Да, расстроенная, испуганная, обиженная речка рассердилась, фыркнула и … вышла из себя. Из берегов своих… Сначала осторожно, на прибрежную траву. Дальше - до первых кустов. Потом закружилась вокруг стволов деревьев. Во все стороны, дальше, дальше, дальше растекается речка…
И понимает, что не то делает, а вернуться не может… Сорвалась… вышла из себя. И вперед бежать не может, сил больше нет… Качается почти стоячая вода меж кустов и деревьев. Гниют ветки, листья, трава в стоячей воде. Никто не пьет из бывшей речки, никто в нее не смотрится. Мутной, вязкой, грязной трясиной стала чистая, светлая речная вода.
Болото … Неверные кочки… Ползучие стебли… Страшные черные оконца… Болото … А была речка. Была… Добрая, веселая лесная речка. Только вот из себя вышла… Выйти каждый может. Всегда может. Выйти легко… Очень… Слишком даже…
… Не надо кричать… И дверью хлопать не стоит… Спокойно… Зачем бить посуду?! Тише, пожалуйста… Тише…
Сундук пра-пра-бабушки
Вячеслав Свальнов
Cундук, который стоял в прихожей, был очень большой и старый. Его все так и называли – “бабушкин сундук”, даже сама бабушка.
- Значит, - спросила как-то Маленькая Волшебница бабушку, - этот сундук работал сундуком ещё у твоей бабушки?
- Значит так, - улыбнулась бабушка и ласково подмигнула внучке.
- А что в нём лежит?
- Не знаю, ключ куда-то подевался.
И действительно, ключа у сундука не было. Только щёлочка врезного замка хитро и заманчиво щурилась латунным взглядом, будто тоже подмигивала. Но сколько бы девочка не смотрела в эту щёлочку, сколько бы не светила в неё папиным фонариком, ничего не виднелось внутри потемневшего дерева, обитого добротным железом.
- И всё-таки что-то там есть, - приговаривала Маленькая Волшебница, часто сидя на покатой крышке сундука и колотя каблучками по его стенкам. - Вот и гул от моих ударов такой необычный, как будто должно случиться что-то жутко ужасное.
Но всё жуткое и ужасное оборачивалось приказом перестать стучать и подыскать развлечение потише.
Но вот как-то с утра бабушка затеяла печь пироги, а потом торжественно объявила:
- Сегодня, двадцать девятого февраля, моей бабушке исполняется сто лет!
- Ура! – закричали все остальные и быстренько уселись за стол отмечать замечательный юбилей.
Но Маленькая Волшебница призадумалась. А потому, управившись с капустным пирогом и, прихватив кусок яблочного, тихо шмыгнула в прихожую, и уселась на сундук.
- Ну пожалуйста, - сказала она сундуку, - откройся, раз сегодня юбилей.
И крышка открылась, да так быстро, что сбросила девочку на пол.
- Вот те раз… - протянула Маленькая Волшебница, заглядывая в сундук, - ничего нет, даже дна. Значит, надо туда залезть.
И она прыгнула в сундук и полетела вниз, а потом куда-то вбок. И летела, пока не досчитала до девяноста шести, а затем крикнула:
- Стоп! – и, откинув крышку, быстро выбралась на волю.
Комната, куда она попала, была тускло освещена огоньком керосиновой лампы, а за грубым столом сидел худой мужчина с длинной бородой и девочка лет четырёх. Девочка плакала, но, увидев нашу путешественницу, плакать перестала и открыла рот.
- Н-да… - сказала Маленькая Волшебница, - я тут…, вернее, я оттуда…, ну в общем, сама не знаю, откуда я. А кстати, почему ты плачешь? – обратилась она к девочке, - вот, попробуй. – И протянула малютке кусок яблочного пирога, который так и держала во время своего полёта.
- Очень вкусно! – похвалила девочка, облизывая пальчики.
- Ещё бы, это моя бабушка пекла!
- Здорово! Когда вырасту, обязательно стану бабушкой и с утра до вечера буду печь пироги – может, тогда наемся.
- Так вам нечего есть? – удивилась Маленькая Волшебница.
- Совсем нечего, - вздохнул бородатый девочкин папа, - я ведь только сундуки делать умею. Вот, последний остался, - кивнул он в угол, где стоял сундук – тот самый, бабушкин, с открытой крышкой, только совсем новый и с блестящим ключиком в замке.
- Так, а какие у вас деньги? – деловито спросила Маленькая Волшебница, которая уже догадалась, что попала в прошлое.
- Такие красивые – медные, серебряные… - стала перечислять девочка.
- И ещё золотые, с орлами, - добавил её отец и опять вздохнул.
- У моего папы есть коллекция монет, - наморщив лоб, припомнила Маленькая Волшебница, - в таком альбоме с прозрачными страницами. Как же он называется? Ладно, неважно… - тут она закрыла глаза, представила себе этот альбом. Вот переворачиваются страницы, вот нужная, вот здесь потянем… И тут, будто с потолка, посыпались монетки – медная, серебряные, а одна, маленькая, даже золотая.
- Ура! – захлопала в ладоши девочка, - значит, у меня сегодня настоящий день рождения! А ведь он бывает только раз в четыре года, 29-го февраля.
- Понятно, всё понятно, - ответила Маленькая Волшебница и направилась к сундуку.
- Как же нам тебя отблагодарить? – спросил мужчина, удивлённо разглядывая деньги.
- А, пустяки. Может, папа ничего и не заметит.
Обняв на прощанье именинницу, Маленькая Волшебница прыгнула в сундук и захлопнула крышку.
- Бабуля! Бабуля! – закричала она, вылезая из сундука уже в своей прихожей, - я только что видела твою бабушку! Она была совсем маленькой и ей очень понравился твой пирог!
- Замечательно! – обрадовалась бабушка, слушая рассказ внучки. И дедушка с мамой тоже обрадовались. Только папа слегка нахмурился и полез за своим прозрачным альбомом. Но все монетки с орлами оказались на месте. Только между страниц лежал ключик – такой блестящий и жутко… старинный.
- Значит, - спросила как-то Маленькая Волшебница бабушку, - этот сундук работал сундуком ещё у твоей бабушки?
- Значит так, - улыбнулась бабушка и ласково подмигнула внучке.
- А что в нём лежит?
- Не знаю, ключ куда-то подевался.
И действительно, ключа у сундука не было. Только щёлочка врезного замка хитро и заманчиво щурилась латунным взглядом, будто тоже подмигивала. Но сколько бы девочка не смотрела в эту щёлочку, сколько бы не светила в неё папиным фонариком, ничего не виднелось внутри потемневшего дерева, обитого добротным железом.
- И всё-таки что-то там есть, - приговаривала Маленькая Волшебница, часто сидя на покатой крышке сундука и колотя каблучками по его стенкам. - Вот и гул от моих ударов такой необычный, как будто должно случиться что-то жутко ужасное.
Но всё жуткое и ужасное оборачивалось приказом перестать стучать и подыскать развлечение потише.
Но вот как-то с утра бабушка затеяла печь пироги, а потом торжественно объявила:
- Сегодня, двадцать девятого февраля, моей бабушке исполняется сто лет!
- Ура! – закричали все остальные и быстренько уселись за стол отмечать замечательный юбилей.
Но Маленькая Волшебница призадумалась. А потому, управившись с капустным пирогом и, прихватив кусок яблочного, тихо шмыгнула в прихожую, и уселась на сундук.
- Ну пожалуйста, - сказала она сундуку, - откройся, раз сегодня юбилей.
И крышка открылась, да так быстро, что сбросила девочку на пол.
- Вот те раз… - протянула Маленькая Волшебница, заглядывая в сундук, - ничего нет, даже дна. Значит, надо туда залезть.
И она прыгнула в сундук и полетела вниз, а потом куда-то вбок. И летела, пока не досчитала до девяноста шести, а затем крикнула:
- Стоп! – и, откинув крышку, быстро выбралась на волю.
Комната, куда она попала, была тускло освещена огоньком керосиновой лампы, а за грубым столом сидел худой мужчина с длинной бородой и девочка лет четырёх. Девочка плакала, но, увидев нашу путешественницу, плакать перестала и открыла рот.
- Н-да… - сказала Маленькая Волшебница, - я тут…, вернее, я оттуда…, ну в общем, сама не знаю, откуда я. А кстати, почему ты плачешь? – обратилась она к девочке, - вот, попробуй. – И протянула малютке кусок яблочного пирога, который так и держала во время своего полёта.
- Очень вкусно! – похвалила девочка, облизывая пальчики.
- Ещё бы, это моя бабушка пекла!
- Здорово! Когда вырасту, обязательно стану бабушкой и с утра до вечера буду печь пироги – может, тогда наемся.
- Так вам нечего есть? – удивилась Маленькая Волшебница.
- Совсем нечего, - вздохнул бородатый девочкин папа, - я ведь только сундуки делать умею. Вот, последний остался, - кивнул он в угол, где стоял сундук – тот самый, бабушкин, с открытой крышкой, только совсем новый и с блестящим ключиком в замке.
- Так, а какие у вас деньги? – деловито спросила Маленькая Волшебница, которая уже догадалась, что попала в прошлое.
- Такие красивые – медные, серебряные… - стала перечислять девочка.
- И ещё золотые, с орлами, - добавил её отец и опять вздохнул.
- У моего папы есть коллекция монет, - наморщив лоб, припомнила Маленькая Волшебница, - в таком альбоме с прозрачными страницами. Как же он называется? Ладно, неважно… - тут она закрыла глаза, представила себе этот альбом. Вот переворачиваются страницы, вот нужная, вот здесь потянем… И тут, будто с потолка, посыпались монетки – медная, серебряные, а одна, маленькая, даже золотая.
- Ура! – захлопала в ладоши девочка, - значит, у меня сегодня настоящий день рождения! А ведь он бывает только раз в четыре года, 29-го февраля.
- Понятно, всё понятно, - ответила Маленькая Волшебница и направилась к сундуку.
- Как же нам тебя отблагодарить? – спросил мужчина, удивлённо разглядывая деньги.
- А, пустяки. Может, папа ничего и не заметит.
Обняв на прощанье именинницу, Маленькая Волшебница прыгнула в сундук и захлопнула крышку.
- Бабуля! Бабуля! – закричала она, вылезая из сундука уже в своей прихожей, - я только что видела твою бабушку! Она была совсем маленькой и ей очень понравился твой пирог!
- Замечательно! – обрадовалась бабушка, слушая рассказ внучки. И дедушка с мамой тоже обрадовались. Только папа слегка нахмурился и полез за своим прозрачным альбомом. Но все монетки с орлами оказались на месте. Только между страниц лежал ключик – такой блестящий и жутко… старинный.
Разговор на подоконнике
Наталья Абрамцева
Жил-был кактус. Раз в год он расцветал необыкновенной красоты цветком.
Остальное время у него были только колючки. Еще в доме жил-был котенок. Он очень уважал кактус. А про цветок знал по рассказам взрослых: маленький был. Когда наконец распустился чудо-цветок, котенку очень захотелось с ним познакомиться. Он прыгнул на подоконник и замер.
- Какой! Красивый! У вас! Цветок!
- Да, - ответил серьезный кактус, - ты прав.
Котенок зажмурился, потянулся к цветку и … отпрыгнул.
- Ой! Нос уколол! Что же вы когти не убираете?
- Это не когти, а иглы. Очень нужная вещь.
- Неважно, когти или иглы! Важно, что колется. Мне когти нужны, чтобы лазить по деревьям. А вы царапаетесь непонятно почему.
- Очень понятно, - ответил кактус. - Потому, что колючий.
- Зачем же вы колючий? Может, вы цветок охраняете?
- Нет. Я всегда колючий. И без цветка. А уколоть тебя я не хотел, - равнодушно ответил кактус. - Я не злой. Я просто привык колоться.
Котенок молчал, а кактус, кажется, растерялся.
- Ладно, подойди, посмотри цветок. Может, не уколешься.
- Спасибо, - тихо ответил котенок. - У вас необыкновенный цветок. Но с вами мне как-то… не так…
Котенок спрыгнул с подоконника. Посмотрел на свою мягкую лапку и понял, что ни за что не согласился бы быть колючим, царапучим, как кактус. Колючим просто так. По привычке.
Остальное время у него были только колючки. Еще в доме жил-был котенок. Он очень уважал кактус. А про цветок знал по рассказам взрослых: маленький был. Когда наконец распустился чудо-цветок, котенку очень захотелось с ним познакомиться. Он прыгнул на подоконник и замер.
- Какой! Красивый! У вас! Цветок!
- Да, - ответил серьезный кактус, - ты прав.
Котенок зажмурился, потянулся к цветку и … отпрыгнул.
- Ой! Нос уколол! Что же вы когти не убираете?
- Это не когти, а иглы. Очень нужная вещь.
- Неважно, когти или иглы! Важно, что колется. Мне когти нужны, чтобы лазить по деревьям. А вы царапаетесь непонятно почему.
- Очень понятно, - ответил кактус. - Потому, что колючий.
- Зачем же вы колючий? Может, вы цветок охраняете?
- Нет. Я всегда колючий. И без цветка. А уколоть тебя я не хотел, - равнодушно ответил кактус. - Я не злой. Я просто привык колоться.
Котенок молчал, а кактус, кажется, растерялся.
- Ладно, подойди, посмотри цветок. Может, не уколешься.
- Спасибо, - тихо ответил котенок. - У вас необыкновенный цветок. Но с вами мне как-то… не так…
Котенок спрыгнул с подоконника. Посмотрел на свою мягкую лапку и понял, что ни за что не согласился бы быть колючим, царапучим, как кактус. Колючим просто так. По привычке.
Осенняя сказка
Наталья Абрамцева
Зазвенел яркий желто-красно-оранжевый будильник, и проснулась Осень-красавица.
— Я не опоздала? — встревожилась она и выглянула в окно. — Меня уже ждут, наверное.
Осень собралась быстро и, конечно, не забыла свою волшебную шаль. Золотая шаль была соткана из нитей грибного дождя и солнечных лучей, а если приглядеться, виделись в золоте разноцветные осенние листья, грибы и колосья, виноград и яблоки, и улетающие журавли, и еще столько всего, что даже сама Осень не могла запомнить.
Явилась Осень к людям. А люди и не сразу заметили. Не до того им. Удивлены и расстроены люди. Крупные в садах яблоки выросли за лето, но кислые. На полях золотые колосья, красивые колосья, а зерна легкие, будто ненастоящие — не получится из них хорошей муки. А на виноградниках тяжелые гроздья. Видимо-невидимо их, но не сладкий виноград, не вкусный совсем. Вот люди и беспокоятся.
А Осень не беспокоится. “Лето хорошо поработало, все подготовило, — огляделась она, — дело за мной”. И взлетела над садами, полями, виноградниками волшебная шаль Осени.
Теперь людям только успевай! Яблоки сладкие: в ту корзину — желтые, в эту — красные. Зерна тяжелые: из одних — мука для хлеба, из других, самых лучших,— для пирожков и пирожных. Виноград сладкий, сочный: и на сегодня, и на завтра, и еще хватит на соки для малышей до самой весны.
Быстро собрали люди урожай и, похоже, были им очень довольны. И Осень рада. Как же иначе! Но вот посмотрели люди вокруг, и оказалось, что в садах их не осталось яблок; а поля вовсе не золотые, а черные; а виноградники, раньше желто-зеленые и фиолетовые, стали бледными, грустными, без единой яркой виноградинки. Переглянулись люди:
— Осень? Уже?
“Конечно, это я, — подумала Осень, — давно я. Наверное, люди были так заняты урожаем, что меня просто не сразу заметили. Неважно! Главное, что всего много и все вкусное”. И Осень улыбнулась — она была довольна. А люди не улыбнулись, они, кажется, уже не были довольны.
— Да... — вздохнули люди. — Лето кончилось. Вот и осень. Да... — задумались они. — Осень
“Странно, — удивилась Осень, — люди мне будто и не рады. Быть не может”.
И снова, теперь уже над лесами и перелесками, взлетела волшебная шаль Осени.
И вот машина за машиной, автобус за автобусом повезли людей в осенний лес. Долго гуляли люди по лесу и, кажется, были довольны. “Урожай понравился, лес мой понравился, значит, и я людям в радость”,— думала Осень.
А люди будто снова недовольны чем-то, будто печальны даже. Несут люди полные корзинки грибов. И в рыжих, и в разных — красных, шоколадных, желтых — шапочках. А корзины с осенней ягодой — ярко-ярко-красной клюквой! А еще охапки разноцветных рябиновых, дубовых, кленовых листьев. Бережно несут люди домой это осеннее волшебство и вздыхают:
— Осень... Да... Совсем осень. А что делать?.. А ничего не поделаешь...
“А что, что нужно делать?! — Осень почти испугалась. — Почему печальны люди? Неужели они хотят прогнать меня? Неужели я все-таки им не нравлюсь?”
И она решила удивить людей, дать им полюбоваться тем, что не увидишь ни в какое другое время года. В самое небо на этот раз взлетела волшебная шаль Осени.
— Смотрите, смотрите, — звали друг друга люди, — быстрее, не успеете.
Даже самые равнодушные долго не отрывали глаз от неба. И неудивительно. Летели птицы. Просто летели, и все. На юг.
— Видишь? Это стая ласточек. Маленьких, но очень смелых.
— Да нет же — это ровная-преровная нить сказочных гусей-лебедей.
— Тебе показалось! Это журавли. Это их стройный клин. Это они курлычат.
Вот такое чудо подарила Осень людям. Долго смотрели люди в небо, вслед прекрасным разным птицам. А потом?
— Да... Осень. Да, настоящая осень. А что делать? А ничего не поделаешь...
Опустила Осень руки. Заплакала Осень. “Ничем людям не угодишь. Уйду!” Закуталась она в свою волшебную шаль и отправилась куда глаза глядят. Но вот беда — расстроенная, обиженная Осень нечаянно надела свою шаль наизнанку. А изнанка была... Совсем не золотой, совсем не красивой, совсем другой была изнанка. Так случается и не с волшебными вещами, а с волшебными тем более. Не красные яблоки, не золотые листья, не крики журавлей несла с собой изнанка чудесной шали. Холодный долгий дождь и злой ветер вырвались из ее складок.
Дует ветер, льет дождь, медленно бредет-уходит Осень вдаль по размокшей уже дороге. А что же люди? Люди смотрят в другую сторону. Там, в другой стороне, невидимая пока, на обочине дороги, чтобы в слякоть не ступить, стоит в белых своих одеждах красавица Зима.
Взмахнула Зима своей волшебной шалью, и полетели сначала редкие, потом все чаще снежинки. Удивительные, хрупкие, узорчатые, невесомые, прекрасные. Чудо? Радость? Да уж и не знаю...
— Зима? Уже? — переглянулись люди. — Да... Осень прошла. Быстро как... Да... А жаль. Вот и зима. А что делать?.. А ничего не поделаешь...
Интересный народ — люди. Жаль им Осень!.. Не ту, добрую, золотую. Сегодняшнюю — дождливую, печальную, некрасивую. А вот Зима со всеми чудесами, похоже, не ко времени им. Странные люди. Да... А что делать?.. А ничего не поделаешь.
— Я не опоздала? — встревожилась она и выглянула в окно. — Меня уже ждут, наверное.
Осень собралась быстро и, конечно, не забыла свою волшебную шаль. Золотая шаль была соткана из нитей грибного дождя и солнечных лучей, а если приглядеться, виделись в золоте разноцветные осенние листья, грибы и колосья, виноград и яблоки, и улетающие журавли, и еще столько всего, что даже сама Осень не могла запомнить.
Явилась Осень к людям. А люди и не сразу заметили. Не до того им. Удивлены и расстроены люди. Крупные в садах яблоки выросли за лето, но кислые. На полях золотые колосья, красивые колосья, а зерна легкие, будто ненастоящие — не получится из них хорошей муки. А на виноградниках тяжелые гроздья. Видимо-невидимо их, но не сладкий виноград, не вкусный совсем. Вот люди и беспокоятся.
А Осень не беспокоится. “Лето хорошо поработало, все подготовило, — огляделась она, — дело за мной”. И взлетела над садами, полями, виноградниками волшебная шаль Осени.
Теперь людям только успевай! Яблоки сладкие: в ту корзину — желтые, в эту — красные. Зерна тяжелые: из одних — мука для хлеба, из других, самых лучших,— для пирожков и пирожных. Виноград сладкий, сочный: и на сегодня, и на завтра, и еще хватит на соки для малышей до самой весны.
Быстро собрали люди урожай и, похоже, были им очень довольны. И Осень рада. Как же иначе! Но вот посмотрели люди вокруг, и оказалось, что в садах их не осталось яблок; а поля вовсе не золотые, а черные; а виноградники, раньше желто-зеленые и фиолетовые, стали бледными, грустными, без единой яркой виноградинки. Переглянулись люди:
— Осень? Уже?
“Конечно, это я, — подумала Осень, — давно я. Наверное, люди были так заняты урожаем, что меня просто не сразу заметили. Неважно! Главное, что всего много и все вкусное”. И Осень улыбнулась — она была довольна. А люди не улыбнулись, они, кажется, уже не были довольны.
— Да... — вздохнули люди. — Лето кончилось. Вот и осень. Да... — задумались они. — Осень
“Странно, — удивилась Осень, — люди мне будто и не рады. Быть не может”.
И снова, теперь уже над лесами и перелесками, взлетела волшебная шаль Осени.
И вот машина за машиной, автобус за автобусом повезли людей в осенний лес. Долго гуляли люди по лесу и, кажется, были довольны. “Урожай понравился, лес мой понравился, значит, и я людям в радость”,— думала Осень.
А люди будто снова недовольны чем-то, будто печальны даже. Несут люди полные корзинки грибов. И в рыжих, и в разных — красных, шоколадных, желтых — шапочках. А корзины с осенней ягодой — ярко-ярко-красной клюквой! А еще охапки разноцветных рябиновых, дубовых, кленовых листьев. Бережно несут люди домой это осеннее волшебство и вздыхают:
— Осень... Да... Совсем осень. А что делать?.. А ничего не поделаешь...
“А что, что нужно делать?! — Осень почти испугалась. — Почему печальны люди? Неужели они хотят прогнать меня? Неужели я все-таки им не нравлюсь?”
И она решила удивить людей, дать им полюбоваться тем, что не увидишь ни в какое другое время года. В самое небо на этот раз взлетела волшебная шаль Осени.
— Смотрите, смотрите, — звали друг друга люди, — быстрее, не успеете.
Даже самые равнодушные долго не отрывали глаз от неба. И неудивительно. Летели птицы. Просто летели, и все. На юг.
— Видишь? Это стая ласточек. Маленьких, но очень смелых.
— Да нет же — это ровная-преровная нить сказочных гусей-лебедей.
— Тебе показалось! Это журавли. Это их стройный клин. Это они курлычат.
Вот такое чудо подарила Осень людям. Долго смотрели люди в небо, вслед прекрасным разным птицам. А потом?
— Да... Осень. Да, настоящая осень. А что делать? А ничего не поделаешь...
Опустила Осень руки. Заплакала Осень. “Ничем людям не угодишь. Уйду!” Закуталась она в свою волшебную шаль и отправилась куда глаза глядят. Но вот беда — расстроенная, обиженная Осень нечаянно надела свою шаль наизнанку. А изнанка была... Совсем не золотой, совсем не красивой, совсем другой была изнанка. Так случается и не с волшебными вещами, а с волшебными тем более. Не красные яблоки, не золотые листья, не крики журавлей несла с собой изнанка чудесной шали. Холодный долгий дождь и злой ветер вырвались из ее складок.
Дует ветер, льет дождь, медленно бредет-уходит Осень вдаль по размокшей уже дороге. А что же люди? Люди смотрят в другую сторону. Там, в другой стороне, невидимая пока, на обочине дороги, чтобы в слякоть не ступить, стоит в белых своих одеждах красавица Зима.
Взмахнула Зима своей волшебной шалью, и полетели сначала редкие, потом все чаще снежинки. Удивительные, хрупкие, узорчатые, невесомые, прекрасные. Чудо? Радость? Да уж и не знаю...
— Зима? Уже? — переглянулись люди. — Да... Осень прошла. Быстро как... Да... А жаль. Вот и зима. А что делать?.. А ничего не поделаешь...
Интересный народ — люди. Жаль им Осень!.. Не ту, добрую, золотую. Сегодняшнюю — дождливую, печальную, некрасивую. А вот Зима со всеми чудесами, похоже, не ко времени им. Странные люди. Да... А что делать?.. А ничего не поделаешь.
Лучшее лекарство
Федор Абрамов
Антон Егорович, великий труженик, из тех, на ком держался колхоз, заболел. Местный фельдшер и вызванный из райбольницы врач навыписывали старику кучу всяких лекарств. Да еще дочери из города прислали.
– Дедушко,– спросил маленький внучек, с которым обычно Антон Егорович коротал дома дни,– а какое лекарство всех лучше?
– Нету его здесь.
– А где оно?
– В сарае.
– В сарае? Дак давай я сбегаю.
– Не принести тебе, родимый. То лекарство работой называется, и взять его могу только я.
– Ну дак давай обопрись на меня да пойдем в сарай.
Старик попервости в шутку (надоело маяться целыми днями в душной избе) оперся на жиденькое плечико внука, потом кое-как не без его же помощи дополз до сарая, пристроился к начатым незадолго до болезни саням (он всю жизнь делал для колхоза сани), кое-как взял в руки топор и начал постукивать.
И вот, что вы думаете; полегчало старику: вечером в тот день он впервые за две недели поел, а еще через неделю и совсем поправился.
– Дедушко,– спросил маленький внучек, с которым обычно Антон Егорович коротал дома дни,– а какое лекарство всех лучше?
– Нету его здесь.
– А где оно?
– В сарае.
– В сарае? Дак давай я сбегаю.
– Не принести тебе, родимый. То лекарство работой называется, и взять его могу только я.
– Ну дак давай обопрись на меня да пойдем в сарай.
Старик попервости в шутку (надоело маяться целыми днями в душной избе) оперся на жиденькое плечико внука, потом кое-как не без его же помощи дополз до сарая, пристроился к начатым незадолго до болезни саням (он всю жизнь делал для колхоза сани), кое-как взял в руки топор и начал постукивать.
И вот, что вы думаете; полегчало старику: вечером в тот день он впервые за две недели поел, а еще через неделю и совсем поправился.
Волшебный котенок
Любовь Кузнецова
Жил на свете добрый художник, который рисовал детей и животных. Сердце у художника было доброе и ласковое. Поэтому его картины просто светились теплотой.
А рядом с художником, в соседней квартире жил мальчик Митя. Мальчик очень любил приходить в гости к доброму художнику. Он хотел научиться рисовать такие же замечательные и необычные картины. И художник с удовольствием учил мальчика, доверяя ему секреты своего мастерства.
Но однажды художник собрался и уехал в другой город. Прошло три года, и как-то, проезжая мимо своего бывшего дома, художник решил заехать навестить маленького мальчика и поинтересоваться, как он живет.
А в Митиной жизни случилась беда. Когда ему было семь лет, он попал под машину. И с тех пор не мог ходить. Они жили с мамой в многоэтажном доме в большом городе. И за эти тяжелые три года он почти не бывал на улице. Больше всего на свете Мите хотелось выбежать на воздух, поиграть во дворе с мальчишками, походить по мягкой траве, почувствовать капли дождика на своих щеках…
Когда художник узнал об этом горе, то нарисовал для Мити прекрасную картину, в которую вложил всю свою душу. На ней яркими красками расцветал лесной цветочный луг под ярко-ярко голубым небом. А на лугу художник нарисовал маленького-маленького смешного котенка. Котенок получился веселый и забавный: шерстка рыженькая, глазки ореховые, мордочка лукавая. Казалось, что он вот-вот выпрыгнет из картины и побежит ловить солнечных зайчиков.
Мама повесила картину над Митиной кроватью, так, чтобы ему было хорошо видно. Мальчик очень полюбил прекрасное безоблачное небо, нежные цветы и зеленую траву на картине. Но больше всего он полюбил маленького Котенка, которого увидел сразу. Ведь именно из-за Котенка картина казалось такой живой и солнечной. Да ведь Котенок и был живой, хотя и нарисованный масляными красками. Просто взрослые почему-то видят только общее и не видят самого важного. Митя часами разглядывал картину и, конечно же, подружился с добрым Котенком. Они много разговаривали, и теперь Мите уже не было так одиноко и грустно.
Врачи говорили Митиной маме, что мальчик уже должен ходить. Его ноги восстановились, и теперь только от Митиной настойчивости и желания зависело, когда он пойдет. Мама уговаривала Митю учиться ходить заново. Но Митя попробовал однажды и тут же упал. После этого он перестал предпринимать новые попытки. Он уже не верил в то, что сможет снова ходить. А без веры ничего не получается.
Маленький волшебный Котенок видел, как мучается мальчик, как плачет его добрая мама. Как же Котенку хотелось помочь им. Он уговаривал и уговаривал Митю пробовать ходить еще и еще, пока не получится. Но мальчик совсем потерял веру в себя и чудеса.
И тогда Котенок решил показать Мите, что чудеса все же происходят, если в них очень верить. Он решил выпрыгнуть из своей картины, с родной полянки, хотя он никогда этого не делал. Ведь все-таки он же был нарисованный, хоть и волшебный Котенок. И он никогда не покидал свой родной зеленый луг и совершенно не умел бегать по настоящей земле. Котенку было очень страшно, но ради мальчика он был готов рискнуть.
И вот ранним утром Котенок собрал все свои силы и веру в чудеса, тряхнул рыжей шерсткой, потянулся, прыгнул и... побежал по комнате. Когда Митя увидел это волшебство, он понял, что если очень верить и надеяться, можно справиться с любой задачей. И тогда он попробовал сделать первый шаг. Потом еще один, и еще...
А рядом с художником, в соседней квартире жил мальчик Митя. Мальчик очень любил приходить в гости к доброму художнику. Он хотел научиться рисовать такие же замечательные и необычные картины. И художник с удовольствием учил мальчика, доверяя ему секреты своего мастерства.
Но однажды художник собрался и уехал в другой город. Прошло три года, и как-то, проезжая мимо своего бывшего дома, художник решил заехать навестить маленького мальчика и поинтересоваться, как он живет.
А в Митиной жизни случилась беда. Когда ему было семь лет, он попал под машину. И с тех пор не мог ходить. Они жили с мамой в многоэтажном доме в большом городе. И за эти тяжелые три года он почти не бывал на улице. Больше всего на свете Мите хотелось выбежать на воздух, поиграть во дворе с мальчишками, походить по мягкой траве, почувствовать капли дождика на своих щеках…
Когда художник узнал об этом горе, то нарисовал для Мити прекрасную картину, в которую вложил всю свою душу. На ней яркими красками расцветал лесной цветочный луг под ярко-ярко голубым небом. А на лугу художник нарисовал маленького-маленького смешного котенка. Котенок получился веселый и забавный: шерстка рыженькая, глазки ореховые, мордочка лукавая. Казалось, что он вот-вот выпрыгнет из картины и побежит ловить солнечных зайчиков.
Мама повесила картину над Митиной кроватью, так, чтобы ему было хорошо видно. Мальчик очень полюбил прекрасное безоблачное небо, нежные цветы и зеленую траву на картине. Но больше всего он полюбил маленького Котенка, которого увидел сразу. Ведь именно из-за Котенка картина казалось такой живой и солнечной. Да ведь Котенок и был живой, хотя и нарисованный масляными красками. Просто взрослые почему-то видят только общее и не видят самого важного. Митя часами разглядывал картину и, конечно же, подружился с добрым Котенком. Они много разговаривали, и теперь Мите уже не было так одиноко и грустно.
Врачи говорили Митиной маме, что мальчик уже должен ходить. Его ноги восстановились, и теперь только от Митиной настойчивости и желания зависело, когда он пойдет. Мама уговаривала Митю учиться ходить заново. Но Митя попробовал однажды и тут же упал. После этого он перестал предпринимать новые попытки. Он уже не верил в то, что сможет снова ходить. А без веры ничего не получается.
Маленький волшебный Котенок видел, как мучается мальчик, как плачет его добрая мама. Как же Котенку хотелось помочь им. Он уговаривал и уговаривал Митю пробовать ходить еще и еще, пока не получится. Но мальчик совсем потерял веру в себя и чудеса.
И тогда Котенок решил показать Мите, что чудеса все же происходят, если в них очень верить. Он решил выпрыгнуть из своей картины, с родной полянки, хотя он никогда этого не делал. Ведь все-таки он же был нарисованный, хоть и волшебный Котенок. И он никогда не покидал свой родной зеленый луг и совершенно не умел бегать по настоящей земле. Котенку было очень страшно, но ради мальчика он был готов рискнуть.
И вот ранним утром Котенок собрал все свои силы и веру в чудеса, тряхнул рыжей шерсткой, потянулся, прыгнул и... побежал по комнате. Когда Митя увидел это волшебство, он понял, что если очень верить и надеяться, можно справиться с любой задачей. И тогда он попробовал сделать первый шаг. Потом еще один, и еще...
Так прошло много времени. Котенок перебегал в комнате с места на место, гоняя солнечных зайчиков, а маленький мальчик, все более уверенными шагами, передвигался за ним. Им было очень тяжело. Ведь они были такие маленькие – Мальчик и Котенок. Но они уже поверили в чудеса, а главное, в себя самих. И у них все получилось!
Митя и Котенок много путешествовали потом. Они увидели целый мир. Но всегда возвращались домой. Митя - к своим близким, которым был так нужен. А Котенок - в свою картину. Ведь без него картина уже не была живой. Они никогда не забывали, что всегда надо верить, любить и надеяться...
Митя и Котенок много путешествовали потом. Они увидели целый мир. Но всегда возвращались домой. Митя - к своим близким, которым был так нужен. А Котенок - в свою картину. Ведь без него картина уже не была живой. Они никогда не забывали, что всегда надо верить, любить и надеяться...
Хрустальная гора
Русская народная сказка
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь; у царя было три сына.
Вот дети и говорят ему:
- Милостивый государь-батюшка! Благослови нас, мы на охоту поедем.
Отец благословил, и они поехали в разные стороны.
Младший сын ездил, ездил и заплутался; выезжает на поляну, на поляне лежит палая лошадь, около этой падали собралось много всяких зверей, птиц, гадов. Поднялся сокол, прилетел к царевичу, сел ему на плечо и говорит:
- Иван-царевич, раздели нам эту лошадь; лежит она здесь тридцать три года, а мы все спорим, а как поделить - не придумает.
Царевич слез с своего доброго коня и разделил падаль: зверям - кости, птицам - мясо, кожа - гадам, а голова - муравьям.
- Спасибо, Иван-царевич! - сказал сокол. - За эту услугу можешь ты обращаться ясным соколом и муравьем всякий раз, как захочешь.
Иван-царевич ударился о сырую землю, сделался соколом, взвился и полетел в тридесятое государство; а того государства больше чем наполовину втянуло в хрустальную гору.
Прилетел прямо во дворец, оборотился добрым молодцем и спрашивает придворную стражу:
- Не возьмет ли ваш государь меня на службу к себе?
- Отчего не взять такого молодца?
Вот он поступил к тому царю на службу и живет у него неделю, другую и третью.
Стала просить царевна:
- Государь мой батюшка! Позволь мне с Иваном-царевичем на хрустальной горе погулять.
Царь позволил. Сели они на добрых коней и поехали. Подъезжают к хрустальной горе, вдруг, откуда ни возьмись, выскочила золотая коза.
Царевич погнал за ней; скакал, скакал, козы не добыл, а воротился назад - и царевны нету! Что делать? Как к царю на глаза показаться?
Нарядился он таким древним старичком, что и признать нельзя; пришел во дворец и говорит царю:
- Ваше величество! Найми меня стадо пасти.
- Хорошо, будь пастухом; коли прилетит змей о трех головах - дай ему три коровы, коли о шести головах - дай шесть коров, а коли о двенадцати головах - то отсчитай двенадцать коров.
Иван-царевич погнал стадо по горам, по долам; вдруг летит с озера змей о трех головах:
- Эх, Иван-царевич, за какое ты дело взялся? Где бы сражаться доброму молодцу, а он стадо пасет! Ну-ка, отгони мне трех коров.
- Не жирно ли будет? - отвечает царевич. - Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты трех коров захотел... Нет тебе ни одной!
Змей осерчал и вместо трех захватил шесть коров; Иван-царевич тотчас обернулся ясным соколом, снял у змея три головы и погнал стадо домой.
- Что, дедушка, - спрашивает царь, - прилетал ли трехглавый змей, дал ли ему трех коров?
- Нет, ваше высочество, ни одной не дал!
На другой день гонит царевич стадо по горам, по долам; прилетает с озера змей о шести головах и требует шесть коров.
- Ах ты, чудо-юдо обжорливое! Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты чего захотел! Не дам тебе ни единой!
Змей осерчал, вместо шести захватил двенадцать коров: а царевич обратился ясным соколом, бросился на змея и снял у него шесть голов.
Пригнал домой стадо; царь и спрашивает:
- Что, дедушка, прилетал ли шестиглавый змей, много ли мое стадо поубавилось?
- Прилетать-то прилетал, но ничего не взял!
Поздним вечером оборотился Иван-царевич в муравья и сквозь малую трещину заполз в хрустальную гору; смотрит - в хрустальной горе сидит царевна.
- Здравствуй, - говорит Иван-царевич, - как ты сюда попала?
- Меня унес змей о двенадцати головах; живет он на батюшкином озере. В том змее сундук таится, в сундуке - заяц, в зайце - утка, в утке - яичко, в яичке - семечко; коли ты убьешь его да достанешь это семечко, в те поры можно хрустальную гору извести и меня избавить.
Иван-царевич вылез из той горы, снарядился пастухом и погнал стадо.
Вдруг прилетает змей о двенадцати головах:
- Эх, Иван-царевич! Не за свое ты дело взялся; чем бы тебе, доброму молодцу, сражаться, а ты стадо пасешь... Ну-ка отсчитай мне двенадцать коров!
- Жирно будет! Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты чего захотел!
Начали они сражаться, и долго ли, коротко ли сражались - Иван-царевич победил змея о двенадцати головах, разрезал его туловище и на правой стороне нашел сундук; в сундуке - заяц, в зайце - утка, в утке - яйцо, в яйце - семечко.
Взял он семечко, зажег и поднес к хрустальной горе - гора скоро растаяла.
Иван-царевич вывел оттуда царевну и привез ее к отцу; отец возрадовался и говорит царевичу:
- Будь ты моим зятем!
Тут их и обвенчали; на той свадьбе и я был, мед-пиво пил, по бороде текло, в рот не попало.
Вот дети и говорят ему:
- Милостивый государь-батюшка! Благослови нас, мы на охоту поедем.
Отец благословил, и они поехали в разные стороны.
Младший сын ездил, ездил и заплутался; выезжает на поляну, на поляне лежит палая лошадь, около этой падали собралось много всяких зверей, птиц, гадов. Поднялся сокол, прилетел к царевичу, сел ему на плечо и говорит:
- Иван-царевич, раздели нам эту лошадь; лежит она здесь тридцать три года, а мы все спорим, а как поделить - не придумает.
Царевич слез с своего доброго коня и разделил падаль: зверям - кости, птицам - мясо, кожа - гадам, а голова - муравьям.
- Спасибо, Иван-царевич! - сказал сокол. - За эту услугу можешь ты обращаться ясным соколом и муравьем всякий раз, как захочешь.
Иван-царевич ударился о сырую землю, сделался соколом, взвился и полетел в тридесятое государство; а того государства больше чем наполовину втянуло в хрустальную гору.
Прилетел прямо во дворец, оборотился добрым молодцем и спрашивает придворную стражу:
- Не возьмет ли ваш государь меня на службу к себе?
- Отчего не взять такого молодца?
Вот он поступил к тому царю на службу и живет у него неделю, другую и третью.
Стала просить царевна:
- Государь мой батюшка! Позволь мне с Иваном-царевичем на хрустальной горе погулять.
Царь позволил. Сели они на добрых коней и поехали. Подъезжают к хрустальной горе, вдруг, откуда ни возьмись, выскочила золотая коза.
Царевич погнал за ней; скакал, скакал, козы не добыл, а воротился назад - и царевны нету! Что делать? Как к царю на глаза показаться?
Нарядился он таким древним старичком, что и признать нельзя; пришел во дворец и говорит царю:
- Ваше величество! Найми меня стадо пасти.
- Хорошо, будь пастухом; коли прилетит змей о трех головах - дай ему три коровы, коли о шести головах - дай шесть коров, а коли о двенадцати головах - то отсчитай двенадцать коров.
Иван-царевич погнал стадо по горам, по долам; вдруг летит с озера змей о трех головах:
- Эх, Иван-царевич, за какое ты дело взялся? Где бы сражаться доброму молодцу, а он стадо пасет! Ну-ка, отгони мне трех коров.
- Не жирно ли будет? - отвечает царевич. - Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты трех коров захотел... Нет тебе ни одной!
Змей осерчал и вместо трех захватил шесть коров; Иван-царевич тотчас обернулся ясным соколом, снял у змея три головы и погнал стадо домой.
- Что, дедушка, - спрашивает царь, - прилетал ли трехглавый змей, дал ли ему трех коров?
- Нет, ваше высочество, ни одной не дал!
На другой день гонит царевич стадо по горам, по долам; прилетает с озера змей о шести головах и требует шесть коров.
- Ах ты, чудо-юдо обжорливое! Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты чего захотел! Не дам тебе ни единой!
Змей осерчал, вместо шести захватил двенадцать коров: а царевич обратился ясным соколом, бросился на змея и снял у него шесть голов.
Пригнал домой стадо; царь и спрашивает:
- Что, дедушка, прилетал ли шестиглавый змей, много ли мое стадо поубавилось?
- Прилетать-то прилетал, но ничего не взял!
Поздним вечером оборотился Иван-царевич в муравья и сквозь малую трещину заполз в хрустальную гору; смотрит - в хрустальной горе сидит царевна.
- Здравствуй, - говорит Иван-царевич, - как ты сюда попала?
- Меня унес змей о двенадцати головах; живет он на батюшкином озере. В том змее сундук таится, в сундуке - заяц, в зайце - утка, в утке - яичко, в яичке - семечко; коли ты убьешь его да достанешь это семечко, в те поры можно хрустальную гору извести и меня избавить.
Иван-царевич вылез из той горы, снарядился пастухом и погнал стадо.
Вдруг прилетает змей о двенадцати головах:
- Эх, Иван-царевич! Не за свое ты дело взялся; чем бы тебе, доброму молодцу, сражаться, а ты стадо пасешь... Ну-ка отсчитай мне двенадцать коров!
- Жирно будет! Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты чего захотел!
Начали они сражаться, и долго ли, коротко ли сражались - Иван-царевич победил змея о двенадцати головах, разрезал его туловище и на правой стороне нашел сундук; в сундуке - заяц, в зайце - утка, в утке - яйцо, в яйце - семечко.
Взял он семечко, зажег и поднес к хрустальной горе - гора скоро растаяла.
Иван-царевич вывел оттуда царевну и привез ее к отцу; отец возрадовался и говорит царевичу:
- Будь ты моим зятем!
Тут их и обвенчали; на той свадьбе и я был, мед-пиво пил, по бороде текло, в рот не попало.
Сказка о светлячке
Наталья Власенко
Жила-была девочка из летающей тарелочки. Любила смотреть на звёзды, возвращалась домой поздно и обязательно себе светлячков в ладошке привозила, чтобы они только ей из коробки светили. А однажды дорогу домой потеряла, сидит и плачет уныло:
- Никому я на этой чужой планете не нужна! Замёрзну к рассвету...
Посмотрела в небо, а там звёзды почему-то серые да редкие стали. Потому и заблудилась, что дорожка в темноте скрылась.
Светлячок в кулачке "шкряб-шкряб":
- Эй, унылая девочка, брось-ка в ладошку взгляд, а не то я в твоём кулачке задохнусь и светить огоньком в тесноте разучусь.
Открыла ладошку девочка и смотрит, как из плена, ворча, светлячок выходит. Говорит ей, как папа, строго:
- Ай-ай-ай, тебе домик твой дорог? А разве моим детишкам легко под картонной крышкой, которой ты их закрыла, с мамою разлучила?! А ведь звёзды в небе от светляков мелких загораются!
- Простите меня!
Пожалел он девочку, посадил в летающую тарелочку, зажёг огонёк свой и проводил домой. И как только она всех пленников отпустила, звёзды от радости ярче прежнего засветили.
Большое всегда начинается с малого.
- Никому я на этой чужой планете не нужна! Замёрзну к рассвету...
Посмотрела в небо, а там звёзды почему-то серые да редкие стали. Потому и заблудилась, что дорожка в темноте скрылась.
Светлячок в кулачке "шкряб-шкряб":
- Эй, унылая девочка, брось-ка в ладошку взгляд, а не то я в твоём кулачке задохнусь и светить огоньком в тесноте разучусь.
Открыла ладошку девочка и смотрит, как из плена, ворча, светлячок выходит. Говорит ей, как папа, строго:
- Ай-ай-ай, тебе домик твой дорог? А разве моим детишкам легко под картонной крышкой, которой ты их закрыла, с мамою разлучила?! А ведь звёзды в небе от светляков мелких загораются!
- Простите меня!
Пожалел он девочку, посадил в летающую тарелочку, зажёг огонёк свой и проводил домой. И как только она всех пленников отпустила, звёзды от радости ярче прежнего засветили.
Большое всегда начинается с малого.
Болото для рыбки.
Басня Андрея Мэрко.
Маленькая рыбка жила в большом озере. Разные обитатели обитали в нём — и плохие, и хорошие. Бывало, что щуки гоняли бедную рыбку по озеру, или страшный карась щипал её за хвост. Наконец, всё это надоело рыбке. «Где-то там есть огромный мир, большие глубокие озёра, а не то, что эта большая лужа» — думала она про себя.
И вот однажды на голубую гладь озера села стая перелётных журавлей. Маленькая рыбка, подплыв к ним, сказала:
— Вы летите в дальние края? Так возьмите, пожалуйста, меня с собой! Я маленькая и лёгкая, вам помехой не буду. Сверху я смогу увидеть разные озёра и выберу что-нибудь подходящее для себя.
— Ну, ладно, возьмём, — сказал вожак стаи.
И вот, аккуратно взяв рыбку, стая отправилась в путь. Через некоторое время, пролетая над одним большим и казавшимся сверху цветным водоёмом, рыбка вдруг закричала:
— Оставьте меня здесь! Это озеро просто великолепно!
— Ты уверена? — спросил вожак.
— Да, я хочу жить здесь, — решительно ответила рыбка.
— Ну, хорошо. Но осенью, когда мы полетим на юг, мы снова сядем здесь, чтобы у тебя был шанс вернуться, — сказал журавль.
Журавли опустили её в воду и улетели. А осенью, когда они возвращались и сели отдохнуть, рыбка, бросилась к вожаку стаи со словами:
— Умоляю вас, журавушки! Верните меня в моё озеро! Я очень хочу домой! — запричитала она.
— Но ведь тебе сверху понравилось это озеро! Почему же ты просишься назад? — спросил удивлённо вожак.
Рыбка заплакала и сказала:
— Я очень заблуждалась. Большое болото сверху производит впечатление глубины и красоты, но под его поверхностью оказалась столько тины и зловония!
А почему ты?
Басня Андрея Мэрко.
Как-то раз маленький Мишутка спросил своего отца Медведя:
— Папа, ты всех знаешь, кто живёт в нашем лесу?
— Да, сынок, всех.
— А вот скажи мне, волк — самый храбрый? — спросил сын.
— Он очень храбрый, намного храбрее, чем я, — ответил медведь.
— А, тигр сильный? — не унимался Мишутка.
— Невероятно сильный, я с ним и близко сравниться не смогу.
— Ну, а рысь? Она ловкая?
— У-у-у! — пробормотал медведь. — Она настолько ловка, что лист не шелохнётся, когда она охотиться за добычей.
— А, что насчёт лисы? Говорят, она очень умная.
— Да, сынок, правильно говорят. Она действительно умна и проворна.
— Так почему, папа, ты глава леса, а не тигр, волк или умная лиса? — в недоумении спросил Мишутка.
— Видишь ли, сынок, волк храбр, но не может быть осторожным. Тигр сильный, но очень вспыльчив. Рысь ловкая, но часто не может сохранить то, что приобрела. Лиса умная, но иногда свои навыки использует, чтобы обхитрить других, и поэтому попадает в неприятности. Ну а я просто вижу десять сущностей там, где они видят только одну. И в зависимости от ситуации и времени я бываю то лисой, то тигром, то волком. Вот только поэтому я и глава леса.
— Папа, ты всех знаешь, кто живёт в нашем лесу?
— Да, сынок, всех.
— А вот скажи мне, волк — самый храбрый? — спросил сын.
— Он очень храбрый, намного храбрее, чем я, — ответил медведь.
— А, тигр сильный? — не унимался Мишутка.
— Невероятно сильный, я с ним и близко сравниться не смогу.
— Ну, а рысь? Она ловкая?
— У-у-у! — пробормотал медведь. — Она настолько ловка, что лист не шелохнётся, когда она охотиться за добычей.
— А, что насчёт лисы? Говорят, она очень умная.
— Да, сынок, правильно говорят. Она действительно умна и проворна.
— Так почему, папа, ты глава леса, а не тигр, волк или умная лиса? — в недоумении спросил Мишутка.
— Видишь ли, сынок, волк храбр, но не может быть осторожным. Тигр сильный, но очень вспыльчив. Рысь ловкая, но часто не может сохранить то, что приобрела. Лиса умная, но иногда свои навыки использует, чтобы обхитрить других, и поэтому попадает в неприятности. Ну а я просто вижу десять сущностей там, где они видят только одну. И в зависимости от ситуации и времени я бываю то лисой, то тигром, то волком. Вот только поэтому я и глава леса.
Ольга Николаевна, зашла к Вам на страничку, прочитала первую сказку - очень понравилось. Как-то сложилось, что раньше я ничего не знала о Наталье Абрамцевой, о её судьбе и замечательных сказках.Теперь нашла её сайт и страничку на сайте современной прозы. Спасибо Вам за это открытие.
ОтветитьУдалитьХорошую страничку Вы ввели с рассказами современных детских авторов.Спасибо!
ОтветитьУдалитьмне очень нравится!
ОтветитьУдалитьОльга Николаевна спасибо Вам за такую хорошую страничку! Очень понравился рассказ Тише пожалуйста и сказка об Цветных тенях.
ОтветитьУдалитьСпасибо большое, мне эти рассказы тоже нравятся! Варя, ты умница!!!
УдалитьУ тебя получилось вставить комментарий, я очень рада! Жду твоего мнения о других событиях и мероприятиях блога!
Ольга Николаевна ваши рассказы очень интиресные! Мне очень понравились рассказы : "Ночной разговор", "Волшебный котенок", "Разговор на подоконнике", "Осенняя сказка", "Тише, пожалуйста","Братишка".
ОтветитьУдалитьСпасибо, Ульяна! Только рассказы не мои, а современных детских писателей.Я рада, что ты читаешь рассказы и смогла вставить комментарий, умница!
УдалитьОтличный рассказ "Как Нина вылечила сына от жестокости". Актуален в наше время. Много жестокости и агрессии у современных детей, к сожалению. Можно прочитать на внеклассном чтении и обсудить с детьми. Спасибо.
ОтветитьУдалитьОчень понравилась страничка! Читали с удовольствием!
ОтветитьУдалитьЕщё одна хорошая сказка Натальи Власенко http://zaryana.ucoz.ru/index/megaskaziki_3/0-42 - "Сказка о волшебном гвоздике"
Огромное спасибо!
УдалитьВ ближайшее время прочитаю и обязательно опубликую. Ребята любят заглядывать на эту страничку, особенно на каникулах.